– Тсс… Смотри, идет. Давай, как будто мы уснули.
Мы перестали дышать. Затаились в своем уголке. Наполовину прикрыли глаза.
Она вошла, вздохнула и стала медленно продвигаться в нашу сторону. В руках она несла огромную кипу книг. Мы тихо лежали на полу и незаметно наблюдали за тяжело перемещающимися бледными опухшими ногами, за серым платьем, за тем, как быстро и ловко сновали по полкам руки.
Подруга ткнула меня в бок. Но я и так это увидела. И застыла в немом изумлении.
Она не смотрела ни на книги, ни на полки. Руки ее, морщинистые, сухие, покрытые сетью сиреневых жилок, быстро двигались – вверх-вниз, вправо-влево… стоп… книжку на место. И снова – сухо и быстро по полкам – шасть!
А лицо-то было повернуто мимо! Оно глядело вбок – морщинистое, пухлое, строгое и… ничего не видящее! И это вызывало безумную жалость и немного – жуть.
Она не видела, что находится на полках. Она просто помнила, где должна стоять каждая из тысяч книг Она знала их – каждую! – на ощупь.
Медленно продвигалась она вдоль шкафов, медленно шоркали по линолеуму стоптанные туфли.
И она бормотала.
– Братья Гримм… Еще… Это сюда. Крапивин… где же… ага… Блок… «Заповедной тропой»… это у нас о природе… Александр Грин… где же Грин?
Я открыла было рот, ибо видела Грина на полке слева, но подруга тихонько хлопнула меня по губам. И правильно – без меня нашла.
Сколько мы так лежали? Сколько книг было расставлено на ощупь? Мы сбились со счета и, наверное, задремали по-настоящему. Потом были какие-то голоса, беготня и шум. Оказывается, приехала машина и привезли новые книги. Их было много – новеньких, со свежим типографским запахом, с хрустящими корешками и слетающими суперобложками, которым суждено истрепаться в первый же год. Мы таскали увесистые пачки, перевязанные бечевкой. Таскали долго и молча. Таскали и все думали – а сколько времени уйдет у нашей библиотекарши на то, чтобы узнать каждую новую книжку по прикосновению.
Эпизод 27
Мышь
– Смотри, кого поймала! – громкий голос технички гремел как кровельное железо.
– Где?
С лестницы спускалась еще одна – такая же полногрудая, толстоногая, затянутая в синий сатиновый халат.
– Да вот!
– А-а, попался! И куда ты его?
– Да вон… на улицу.