– А можно вас кое о чем спросить?
– Можно, – тихо ответил я, внимательно разглядывая своего собеседника.
– Я просто хотел узнать у вас, что вы здесь делаете в столь поздний час. О как! Стихи получились! – воскликнул он, хватаясь за фонарный столб.
– Далеко не поздний, а, наоборот, самый что ни на есть подходящий.
– Ну что же! Тогда успехов вам, а я пойду домой, – пробормотал мужчина и пошел дальше, спотыкаясь о собственные ноги.
Всего несколько часов до рассвета. Очень скоро солнце поднимется из-за горизонта и улицы вновь заполнятся людьми. Но пока все еще спят и видят сны о собственных страхах, мечтах и надеждах. Они не знают, что происходит здесь, и никогда не узнают. Огромная часть истории творится ежедневно, пока никто даже не подозревает об этом.
Я подождал пару минут и пошел следом за пьяным мужчиной. Мне не нужно было следить за ним, чтобы узнать, где он живет, я и так это знал. Окружающий мир стал похож на набросок углем на белом полотне, и только впереди перед собой я видел пятно красного цвета, символизирующее биение сердца. Преодолев два десятка ступеней, я очутился перед старой, видавшей виды деревянной дверью. Его голос звучал у меня в голове. Легкий толчок рукой, и дверь отворилась.
Он стоял возле стола, допивая бутылку. Мое повторное появление заставило его по-настоящему испугаться, отчего он рухнул на пол.
– Как вы тут оказались? Что вам надо? – кричал мужчина, пытаясь отползти подальше от меня.
– Не надо кричать. Все уже решено, – ответил я, продолжая приближаться.
Дрожь сотрясала его тело, и я слышал, как зубы стучат друг о друга. Ему страшно. Это был тот самый страх, что некоторые люди чувствуют за считаные секунды до смерти. Его дыхание участилось, пульс зашкаливал, а глаза расширились.
– Ты отлично сегодня играл, – заверил его я. – Обчистил всех этих картежников. Но, к сожалению, нам пора прощаться.
На его глазах выступили слезы.
– Ну что ты, Чарли. Возьми себя в руки. Другого пути нет.
Прерванный сон
Иногда мне кажется, что вся моя жизнь – огромная ошибка. Словно окружающая реальность – не более чем иллюзия. Эти мысли порой приходят ко мне перед сном. Но как только я засыпаю, страх и сомнения отступают, и тогда я понимаю: в мире есть и другая правда, но моя является единственно верной для такого человека, как я.
Случается, я подолгу не могу уснуть, а затем сон обволакивает тело, подобно лианам в джунглях, и я проваливаюсь куда-то далеко-далеко вниз, во тьму. Проваливаюсь туда, где нет места ни единому лучику света. Я падаю на что-то мягкое и долго привыкаю к густой вязкой тьме, заполнившей собой все пространство. Постепенно глаза начинают привыкать к темноте. Я понимаю, что упал на чью-то огромную ладонь. И тут появляется страх, что великан раздавит меня, как муху, но этого не происходит. Обладатель огромной руки бережно опускает меня на землю. Я изо всех сил вглядываюсь ввысь, пытаясь разглядеть его лицо, но оно скрыто в тумане. Тогда я бегу со всех ног по узкой дороге, вдоль которой стоят все те, кого мне посчастливилось встретить на жизненном пути.
Дорога заканчивается обрывом, но это не останавливает меня, и я падаю вновь. Все повторяется сначала.
Каждый раз я просыпаюсь в холодном поту и подолгу лежу, глядя в потолок. Наверное, меня мучает совесть, которая напоминает о том, что я бросил родных или не смог помочь многим пациентам из-за своей слабости и нерешительности.
В этой жизни можно исправить многое, но только не то, что осталось далеко в прошлом. Оно будет терзать душу снова и снова до самой смерти, пока земля не приютит страдающее сердце. Некоторые люди умеют прощать себя и других. С одной стороны, это великое достоинство, но с другой – недостаток, так как они слишком поверхностно относятся ко многим вещам.