Иван Бровкин насупился, спросил с недоверием:
— Зачем пачкаться, ваше благородие?
— Берданок ещё прикупить, — ответил я со вздохом. — Да и винчестеры…
Он охнул, сказал радостно:
— В лепёшку разобьемся! Надо найти, это же святое дело. А что у ворья перекупить, так это можно, Бог простит!
Я кивнул, принимая его энтузиазм. Ещё бы, война — святое дело. Нужное и доброе. Ничто человек не изобретает и не совершенствует с таким азартом, как орудия убийства себе подобных.
Из переделанных мною винтовок можно делать пять выстрелов вместо одного, к тому же пять прицельных! Я, конечно, гений и трудяга, хотя когда постоянно смотришь чертежи, то переделка выглядит простой и понятной, но это если есть инструменты, токарные и сверлильные станочки, пусть крохотные, а вот когда всё вручную…
Однако за трое суток я сумел переделать пять винтовок. Сразу же в лесу под надзором Маты Хари пристреляли, лучшими оказались Иван Бровкин, Антон и Элеазар, хорошо показали себя ещё четверо из отделения Ивана Бровкина, выяснилось, что в армии были в егерском отделении Преображенского полка, винтовки знают и любят и теперь чуть не целуют их, растроганные точностью и дальностью стрельбы.
— Не проговоритесь, — повторил я в который раз. — Пока никто не знает — вы короли!.. Никому! Даже по пьянке!.. Даже в постели!
— Ваше благородие, умрем, но и слова клещами не вытащат!
Это так, подумал сумрачно, Клятва Крови не позволит, но я эти ограничения по службе подслащу такими льготами, что другие за них души будут готовы отдать.
Я внимательно рассматривал карту земель, в первую очередь обращая внимание, естественно, на соседей. С этой стороны их трое: Гендриковы, Зайцевы и Карницкие. Самые обширные владения у Карницкого, который в отсутствие Басманова «благодетельствовал» на этой части его земель. У Гендриковых поменьше, но ухоженные, у них своя мощёная бревнами и булыжником дорога к большой государственной, я бы сказал трассе, хотя здесь почему-то зовется шляхом.
У Зайцевых самый маленький земельный надел, но после Гендрикова и благодетеля Карницкого я бы принял его в гости почти с радостью.
У Карницкого и охраны больше всего, только в имении около сотни хорошо вооруженных бойцов. Думаю, и обучены нехило, это видно по движениям, походке, даже как садятся и встают.
Если учесть, что у Карницкого десятки предприятий, от простых лесопилок и рыболовецких артелей до металлургических заводов и рудников, то общая численность охраны превышает две тысячи человек. Не знаю, зачем ему столько, но, думаю, здесь все смотрят друг на друга, держа под полой сюртука готовый к выстрелу пистоль или освобожденный от ножен кинжал.
Мои гвардейцы ходят довольные, каждый уверен, что тоже сумел бы вот так, как Василий и Бровкин. Впрочем, уверенность оправдана, готовлю всех по одной программе, но не как солдат, что мужественно идут бараньим плотным строем на ураганный огонь противника, а таких, которые стреляют из укрытий быстро и точно.
Тадэуш, пересматривая ружья, сабли и кинжалы, собранные на месте победной схватки, сказал Элеазару с довольным вздохом:
— Всегда бы так!
Тот довольно оскалился.
— Получилось очень легко. Ваше благородие, это их задержит?