Ядовитая связь

— Может быть. Но я думала, вдруг она как-то связана с твоим источником. Может, это и была твоя информаторша, — добавляю я осторожно, но Миа качает головой.

— Не думаю, что это возможно. Это не их работа — следить за тобой. Им интересны Джакс Вон и подпольные бои Триады.

Я кусаю внутреннюю сторону щеки. Не могу отрицать, что мне ужасно хочется узнать хоть что-то о ее источнике.

— Все равно не дашь мне даже намека, да?

Она подмигивает.

— Я профессионалка. Но вот что я могу тебе сказать. — Ее лицо снова становится мрачным. — Мой источник — давай назовем его Дакота, имя, подходящее и мужчине, и женщине — однажды видел Джакса на ринге. И, Адди, это был не просто обычный кулачный бой.

— Говори прямо, Миа, — мои глаза скользят за ее плечо, подчеркивая мою мысль. — У нас может быть не так уж много времени.

Я боюсь признать это, но я нервно жду возвращения Джакса. Хочу понять, где мы сейчас находимся, надеясь, что худшее уже позади. Мои эмоции — это сплошные американские горки.

— Он не остановился, Адди. Эти бои... — Миа делает паузу. — Дакота не уверена, выжил ли другой парень в последнем бою.

— Не уверена, что вообще хочу это представлять...

— Похоже, Джакс — или, как его называют на ринге, Спартанец — дерется крайне редко. Но этот конкретный бой, если я правильно рассчитала временную шкалу, состоялся примерно в то время, когда вы познакомились. Когда он еще гонялся за тобой повсюду, чтобы ты подписала контракт и стала его служанкой удовольствий.

— Его шлюхой, — поправляю я. Она открывает рот, наверное, чтобы поспорить со мной, но я поднимаю руку, останавливая ее.

— Итак, Спартанец.

— С этими именами бойцов связана целая история. Они что-то значат. — Ее лицо меняется, как будто она собирается сказать что-то важное и темное. — Похоже, никто из бойцов не выбирал себе имя сам. Их «крестили» этими именами давным-давно. Еще тогда, когда они только начинали участвовать в нелегальных боях, в основном в тюрьме. А те бои... — Она наклоняется так близко, что наши носы почти соприкасаются, и я слушаю, затаив дыхание, жадная до информации, словно хочу схватить ее, прежде чем она успеет выйти из ее уст. — Те бои часто не заканчивались, пока не причиняли необратимого вреда.

— Необратимого вреда? — уточняю я. — Ты имеешь в виду... смерть?

Она поднимает брови.

— Хуже.

— Как может быть что-то хуже, чем...

— Покалечить на всю жизнь, — произносит она.

Слова Снейка из вчерашнего вечера возвращаются, как бумеранг, бьющий меня по лицу.