– Миротворца… и, правда, творец мира. Да, я сейчас именно мира творец. Недаром сказано: «Возлюби ближнего своего», – прикрыв веки, тихо сказал патриарх.
– Христос говорил иначе, – возразил я владыке, вспоминая Его слова: – «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч…»
– Вы забыли окончание Его слов, ваше величество, – с отеческой улыбкой добавил Иерофан, словно мудрый родитель, поучающий чадо: – «…ибо Я пришел разделить человека с отцом его и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее».
– К чему сей теологический спор, владыка?
– К тому, государь, что не стоит пятнать душу кровавыми делами. Ведь сам Господь говорил: «Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем». Не страшно ли оказаться в час Страшного Суда по ту сторону ворот ангела Петра?
– Свои грехи я замолю, а чужих мне не надо, пусть каждый сам ищет спасения. Для этого и нужна Церковь, чтобы помогать страждущим в их поиске, – слегка раздраженно заметил я патриарху, давая понять, что говорить на эту тему больше не намерен.
– Если такова воля вашего величества, то я больше не стану говорить о завтрашнем суде, однако у меня есть и другие не менее важные вести, которые надобно обсудить, и как можно скорее, – в притворном смирении склонился патриарх.
– Владыка, надеюсь, вы не откажетесь от сбитня, а то у меня в горле пересохло.
– Конечно, – хрипло ответил он, смахивая капельки пота с морщинистого лица.
Взяв со стола небольшой серебряный колокольчик, я пару раз взмахнул им: по комнате разлился приятный благородный перелив. Почти сразу в дверь вошел молодой слуга, несущий поднос с кувшином и парой стеклянных бокалов, а за его спиной стоял въедливый обер-камергер.
Пока слуга ставил бокалы, наливал сбитень, я вспоминал сведения берложников князя-кесаря по недавно прошедшему заседанию Святейшего Синода.
Месяца четыре назад мне в руки попало донесение из Англии от князя Бориса Ивановича Куракина. В нем говорилось о том, что помощник князя, Александр Баскаков, в приватной беседе с епископом англиканской церкви Иеремией Колльером получил предложение о сближении англиканской церкви с восточной православной. И по разумению Александра сие могло в будущем привести к открытому протекторству над островной ветвью. В ту пору подобная мысль показалась мне занимательной и не лишенной смысла, поэтому послание было тут же отдано в Синод. Вместе с посланием была приписка об устранении мешающих сближению общих противоречий, написанная со слов двух епископов англиканской ветви Иеремии Колльера и Архибальда Кампбелла.
И вот теперь, по прошествии четырех месяцев, Святейший Синод вынес свой вердикт по вопросу.
– Ваше святейшество, вы хотели что-то сказать? – как можно учтивей спросил я патриарха, надеясь тем самым смягчить невольную грубость.
– Синод внимательно изучил предложения англиканской ветви православия. Они ведь даже считают себя «остатками древнего православия Британии»…
– А на самом деле? – удивился я этому известию, признаться, в послании ни о чем подобном сказано не было.
– Возможно, какие-то ритуалы первохристиан им известны, но вот сама близость сомнительна, – пожал плечами патриарх.
– Так какое решение принял Синод?
– Большинство иерархов русской православной церкви считают, что это сближение возможно, но только в случае изменения некоторых обязательных условий обоих епископов.
– И каких же? – заинтересованно спросил я. Странно, но берложники ничего подобного мне не сообщали, только довели решение, что предложение общим голосованием отклонено, а теперь выясняется, что это не так. Начались новые кулуарные игры в высшем духовенстве? Надо присмотреться к митрополитам и архиепископам, кто из них такой деятельный.
ebooksa