— Тебя не выпустят из замка, — пожимает она плечами. — Я правда не хотела, чтобы так вышло. Но... пробуди магию. Приручи виверну. Они гадкие, я их боюсь, но у тебя, может, и получится. А потом беги.
Валери откидывает крышку сундука, стоящего у стены, и достает оттуда футляр, сует его в карман и вздыхает.
— Но ты же пустышка... — смутно вспоминаю обвинения Марисы.
— А вот и нет. Моя магия запечатана, но об этом мало кто знает.
Валери бодрым шагом направляется к дверям, но я кидаюсь ей наперерез и встаю, выставив вперед ладонь.
— Я не выпущу тебя отсюда, пока не расскажешь подробно. Откуда магия, кто ее запечатал?
Девушка я обстоятельная, не люблю намеков, поэтому жду от Валери объяснений.
— Как пробудишь магию, так и получишь доступ к воспоминаниям, в том числе к родовым знаниям. Но... у тебя мало шансов. Скорее всего, Мариса тебя погубит, а Бран окончательно разочаруется.
Тело служанки, в котором оказалась Валери, крепкое, не чета моему. Но я все никак не привыкну к новому весу и все-таки предпринимаю попытку задержать ее. Только вот эта лиса отшвыривает меня одним движением руки и выбегает в коридор вместе со всеми ценностями.
У меня же в голове сумбур. Позвать на помощь и обвинить служанку в краже? Но что толку, если я разоблачу ее? Погибнем обе.
Ну, что за ужас такой? Делаю несколько шагов назад и плюхаюсь в кресло.
А где-то минут через пять в комнату без стука заходит высокая и худая дама в черном платье. От нее веет какими-то душными цветочными духами и сыростью.
Я поднимаю на нее глаза и пугаюсь торжествующего оскала на длинном худом лице.
— Вам придется объяснить своему мужу кое-какие вещи, миледи. Немедленно.
Глава 5
— Вам придется объяснить своему мужу кое-какие вещи, миледи. Немедленно.
Конечно же, я не понимаю, кто эта женщина. Но, видимо, пока я блуждала по дому, любуясь интерьером и произведениями искусства, Мариса что-то наплела генералу.
А незнакомая дама делает мне знак рукой, поторапливая и призывая подняться на ноги. Я же окончательно прикипаю к креслу, поскольку от ужаса не в состоянии пошевелить и пальцем.
Если меня сейчас объявят «грешной женой», то пиши пропало. Отправят в какой-то страшный монастырь, где мне придется существовать в молчании и темноте до самой смерти.
— Не понимаю, о чем вы. Что именно я должна объяснять мужу? — с трудом встаю с кресла.