Теперь идея прыснуть ему в лицо духами не кажется такой хорошей и я прерывисто дышу, кусая губы.
Бран опускает глаза ниже — на мою грудь.
— Что это, — тянет недовольно.
А что там? Ёрзаю, а он двумя пальцами извлекает из моего декольте карту с рунами.
Вертит ее в пальцах и в темных глазах расцветает недовольство.
— Валери, я сделаю вид, что не видел этого.
Бран приближает ко мне лицо и я облизываю губы от ужаса. Попалась.
— Очень жаль, что Мариса была права, — его чеканные черты на секунду искажает досада.
— Это не то, что вы подумали, — слова с трудом вырываются из осипшего горла, но в этот момент я мечтаю только об одном — проснуться в своей квартире.
— Если попадешься, отправишься в монастырь. Ты ведь знаешь, что там делают с опальными женами.
— Что делают? — я смотрю на мужа, нависающего надо мной, и флакон выпадает из ослабевших пальцев.
— Лишают зрения и голоса. Грешные жены проводят дни в темноте и молчании, вымаливая у богов прощение.
Глава 4
Грешные жены?!
Слова случайного мужа выводят меня из себя. Не знаю, что представляла из себя эта Валери, тем не менее вряд ли она грешна, чего не скажешь о самом генерале.
Доказательств его неверности у меня нет, — если только чужие духи в спальне — но в его преданность жене плохо верится.
Хватаю флакон и кидаю им в генерала, но он уклоняется и склянка попадает в стену, разбивается вдребезги.
— Из-за тебя комната провоняет духами Марисы, — генерал Бран щурится и оставляет меня, наконец, в покое.
Я еще некоторое время лежу со вздернутыми юбками и тяжело дышу. Нет, это ни в какие ворота не лезет!
Поправляю одежду и соскальзываю с постели, а Бран остановился в центре спальни и косится на меня. Наверное, я веду себя необычно, но как изображать Валери? Понятия не имею.