— Привет, — сказала я, но не двинулась к ней. Мои ноги были ватными.
— Привет.
— Ты хотела поговорить? — спросила я, подталкивая её.
— Да, я хотела. Но теперь, когда ты здесь, я не знаю, что сказать, — призналась она.
— Ладно, может, ты дашь мне возможность объясниться, а потом что-нибудь придумаешь? — предложила я.
Я сделала шаткий шаг к ней.
— Джули, не рассказать тебе о том, что произошло на этой неделе, было одним из самых трудных поступков в моей жизни. И не только потому, что я была взволнована, но и потому, что ты отличный друг, и я ненавидела скрывать от тебя правду. Он не плохой человек. Между нами все произошло само собой. Это не было запланировано. Он никогда не собирался ставить себя в такую компрометирующую ситуацию.
Джули внимательно слушала, не реагируя, но по крайней мере, уделяя мне всё свое внимание.
— Он мне
Джули вздохнула и задумчиво улыбнулась.
— Я уже это сделала, Обри. Мне не следовало так реагировать, но мне было больно. Никому не нравится, когда его выставляют дураком или считают недостойным доверия.
— Я знаю. Мне так жаль. Ему нужно было время, чтобы понять, что делать. Я хотела сказать тебе, но это было не моё решение.
Джули шагнула ко мне с протянутыми руками. Я с благодарностью обхватила её и крепко сжала. Через несколько секунд мы обе расплакались, а затем, так же быстро, рассмеялись над собой и нелепой сентиментальностью.
— Прости, — сказала я, вытирая слёзы, чтобы остановить стекающую по лицу тушь. — Я в замешательстве.
— То же самое. — Она фыркнула и надула щёки.
— Пойдем обратно. Его братья и лучший друг уже здесь. Они замечательные. Они тебе понравятся. Им не терпится познакомиться с тобой.
— Хорошо, но обещай, что на этой неделе мы найдём время для девичьих разговоров? Только ты и я, обещаешь? Я имею в виду, ты и
— Честно говоря, у нас не так много подробностей, но не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.
Мы быстро оглядели себя в зеркале, а затем направились обратно в зал, протискиваясь мимо групп людей к нашему столику, где все с нетерпением ждали нашего возвращения. У Джереми был такой вид, будто он вот-вот лопнет от волнения.