Потеряв ко мне всякий интерес, оңи отвернулись. Если бы не заметила прилавок с подвесками,идеально подходящими по форме для маcкирующих амулетов, точно бы прокляла.
Украшения манили. Ничего не могла с собой поделать, любила блестящие побрякушки, как ворона. Ρазноцветные стекляшки сверкали на солнце, как драгоценные камни, а медь блестела не хуже благородного золота.
- Берите! Блестит, как золото. Сверкает, как рубины! – принялся прицокивать языком ювелир в жилете с вышивкой.
- Оттого, что вы нахваливаете медь, золотом оно не станет, - сухо отозвалась я.
- Если не нравится…
- Вот этот, – указала я на медальон, похожий на каплю.
- Сорок пенсов.
- Подарить и не заворачивать,так в карман засуну.
- А?!
Мы встретились глазами,и торговец проглотил слова. У ведьм особенный взгляд, говорят, от него оторопь берет, но круглое зеркало в деревянной оправе, стоявшее тут же на прилавке, подсказывало, что причина банальнее. В маскирующем амулете снова истончилась магия,и мои зрачки вернули вертикальную форму.
- Держите, госпожа ведьма, – протянул торговец побрякушку.
- Благодарю, - дернула я уголками губ в едва заметной улыбке и забрала подарок.
- Грабишь честных торговцев? – сжав мой локоть, усмехнулся Уильям. Я не подозревала, что он за мной наблюдал.
- Госпожа ведьма, а как же благословение на хорошую работу? – развел руками ювелир, требуя дополнительно сервиса.
- Уверены, что хотите моего благословения? - изогнула я бровь.
- Спрашиваешь! – перешел он на панибратское «ты», но под моим острым взглядом исправился: - Не обидьте, госпожа.
Честное слово, благословение черной ведьмы – хуже проклятья. Когда темная колдунья проклинает,то хотя бы ясно, отчего в жизни все перевернулось с ног на голову. Благословение страшнее.
- Желаю вам отличной торговли, – взмахнула я рукой.
- И прибыли!
- И хорошей выручки, – пристально глядя в водянистые глаза прохвоста, согласилась я. Мне щедрот не жалко, лишь бы не захлебнулся, как восточный правитель из легенды об антилопе, выбивавшей копытом золотые монеты.