Губы горят и покалывают. Кажется, что стёрты в кровь. Но мы не останавливаемся. Снова и снова сталкиваемся, сплетаемся и будто растворяемся в этом действе. Андрюша лёгкими, почти неуловимыми ласками гладит. Я же более напористо, в прямом смысле, изучаю каждую его мышцу. Нащупываю выпуклый шрам на лопатке.
— Откуда он? — выталкиваю, разрывая поцелуй.
Нам обоим хоть чуть-чуть воздуха вдохнуть бы. Немного сдвигаюсь и кладу голову на плечо.
— С мотоцикла упал. Когда только купили. Даже шлем не надевал. Считал себя неуязвимым. — хмыкает, глядя на залив. — Ошибался. Двенадцать швов на спине и четыре на голове. — ловит мою руку и прикладывает чуть выше виска с другой стороны. — Вот здесь.
— Больно было? — выталкиваю тихонечко, ведя пальцами по широкому рубцу.
— В тот момент нет. Адреналин ебашил. Вот когда отпустило, уже не так весело было. Потом ещё и родители ни один месяц на мозги капали. С тех пор почти всегда только в экипировке.
— Почти всегда?! — взвизгиваю, отодвигаясь на достаточное для установки зрительного контакта расстояние. — Тебя ничему жизнь не учит?!
Псих негромко, но как-то басисто смеётся и прижимает меня обратно. Вообще ни сантиметра между нашими телами не оставляет.
— Научила. Я всегда в шлеме. То же и братьям в голову втолковываю. Если еду не кататься, а по делам, то натягиваю только куртку с защитой. Но вот ты урок точно не извлекла. — из его голоса исчезает всё веселье и появляется тяжёлое напряжение. — После того, что случилось с тобой…
— Андрей! — гаркаю, выбираясь из его рук. Подскакиваю на ноги, хватаю и натягиваю платье. Он подходит сзади и с силой стискивает мои бёдра. — Я уже говорила, что мы не станем это обсуждать. Хватит уже! Это случилось! Этого не изменишь! Прекрати меня мучить!
Дёргаюсь вперёд, но мужчина рывком всаживает спиной в грудную клетку и намертво припечатывает предплечьями. Одной рукой прижимает за живот, а второй на ключицах. Склоняется к уху и угрожающе тихо высекает:
— Почему ты так одеваешься? Неужели не понимаешь, что о тебе думают, когда видят твои кожаные шорты, открытые топы, выделяющиеся соски, красные губы? Это зелёный свет на то, что девушка ищет приключений. — тяжело сглатываю и прикрываю веки. Андрей не успокаивается, добивает до конца. — Ты одним своим видом и поведением провоцируешь мужиков на то, чтобы тебя опять взяли силой. Зачем ты это делаешь, Кристина?
— Хватит, Андрей! — ору, вгоняя ногти в его руки. — Замолчи! Я не хочу тебя слышать! Не хочу! — закрываю уши руками и шагаю назад. — Оставь меня!
Крепко зажмуриваюсь, когда перед глазами мелькают флешбеки моего позора. Меня не спасла скромная одежда. Милые платья с цветочками. Ничего не спасло.
Глубоко вдыхаю и смотрю замыленным, расплывчатым взглядом на замершего статуей Дикого. Он с силой жмёт кулаки. Зубы скрипят, а желваки гуляют на острых скулах. Даже то, что он в одних трусах, не сбавляет исходящей от него угрозы. Мышцы на грудине, плечах и животе словно окаменели. На предплечьях, как никогда раньше, чётко выделяются синие канаты натянутых вен.
С одной стороны, я могу его понять. Ведь именно так всё и выглядит, но с другой…
— Андрей. — зову хрипло, но достаточно громко. Он дёргается и закрывает глаза. Делаю пару шагов ему навстречу и повторяю: — Андрей.
— Не сейчас, Крис. — холодно обрубает он и отворачивается.
Вижу, как по перегруженной напряжением спине проходит судорога. Прикладываю ладошку к левой стороне. Чувствую, как грохочет его сердце. Какие сбои выдаёт. Оборачиваю руками торс и вжимаюсь лицом между лопаток. Теперь и его колотун ощущаю. Он ведь любит меня. Поэтому и ведёт себя так.
— Андрюша. — шелещу тихо-тихо. Забиваю лёгкие солёным ветром. — Андрюш, когда это случилось, я не была такой. Тот день меня изменил. После него я стала так одеваться. Доказывала всем, что ничего не боюсь. Что сильнее их. — с таким шумом дышу, что не уверена, что Дикий вообще мои слова слышит. Это же то, что я никому не говорила. И папа, и Пашка спрашивали, почему я вдруг так изменилась, а я не могла им сказать. — Андрюш, знаю, что ты не можешь этого понять, но хотя бы постарайся. Ты сказал, что принимаешь меня такой. Так прими.