Широкая серая толстовка, тугой пучок на затылке, капюшон на лице. Прямые серые спортивные штаны. А ведь мне хотелось надеть для него то самое нежное салатовое платье, которое готовила для нашей встречи. Распустить волосы так, как ему нравится. Броситься ему на шею и шагнуть с ним в поезд.
Но этому не суждено сбыться. Никогда.
Вжавшись в стену здания вокзала, прячусь в тени широкого резного карниза. Руки дрожат. Непослушные пальцы касаются подрагивающих губ, что так истосковались по его поцелуям.
— Скорый поезд ноль ноль девять Н, Владивосток-Москва отправляется с третьего пути. Просьба пассажиров занять свои места.
Сейчас он уедет навсегда. А я ничего не могу сделать, чтобы изменить это. Зажимаю рот ладонью, глядя на него, такого красивого, статного, сильного, надёжного, любимого. Сдерживаемые крики рвут грудную клетку, но я не позволяю себе кричать. Только слёзы никак не могу остановить. Остервенело стираю их снова и снова, стараясь запомнить каждую чёрточку, улыбку, движение.
Андрей обнимается с Пашей на прощание. Вижу, как хмурится лоб, когда друг что-то говорит. Макеев уходит. Сейчас и Андрюша сядет в поезд.
Но он не садится. Стоит и с надеждой обводит взглядом людей, здание, перрон. Он ищет меня. Он меня ждёт, несмотря ни на что. Даже думая, что я в Америке, всё равно надеется, что я передумаю.
Боже, я не могу так! Не могу отпустить его!
Срываюсь вперёд. Крепкие, сильные руки дёргают меня обратно и зажимают рот. Слёзы заливают их. Грудь трясётся от невыраженных всхлипов. Поезд трогается. Андрей стоит. Он ждёт.
Боже… Боже… Я люблю тебя! Прости меня! Прости! Останься!
Нет-нет-нет! Садись в поезд! Уезжай! Ненавидь меня! Никогда не прощай!
Я делаю это ради тебя. Я хочу защитить тебя, любимый мой.
Уезжай.
Останься.
Вали уже! Забудь обо мне!
Обними! Обними! Прижми к себе. Поцелуй. Скажи, что всё будет хорошо. Я тебе поверю! Поверю!
Меня душит отчаяние и паника. Слёз становится слишком много. Они размазывают всё. А я хочу его видеть. Хочу помнить.
Кручу головой и вырываюсь. Бешено тру глаза, только чтобы рассмотреть, как он запрыгивает на подножку. Поезд, стуча колёсами, увозит мою любовь и моё счастье. Так правильно. Так должно быть. Дома, без меня, он и его семья будут в безопасности. Савельский не доберётся до них. Он не тронет их, не исполнит свои угрозы, если мы расстанемся. Ему не за чем будет это делать.
— Андрей… Андрюша… Не-е-е-е-ет!!! — вырывается-таки полный боли вопль.
Состав уменьшается. Вырываюсь и бегу за ним. Спотыкаюсь, почти ничего не видя. Врезаюсь в кого-то, но продолжаю бежать, словно могу догнать. Но я не могу! Он только отдаляется.