На моё замечание она стремительно багровеет. Грудная клетка резко вздымается, выдавая негодование. Не успеваю даже осадить её перед новым выпадом, как мелкая разъярённая фурия цепляется ногтями мне в лицо.
Глава 2
Впервые кому-то удаётся довести меня до точки кипения
Спасибо Макееву, что отдирает от меня умалишённую раньше, чем моё лицо терпит необратимые изменения. Он хватает её поперёк тела и удерживает в воздухе, пока фурия машет ногами и руками, визжит, матерится и старается вцепиться Пахе хоть куда-то.
— Блядь, Царёва, ты чего творишь? Совсем пизданулась в своей Америке? Остынь, мать твою. — рычит, отворачивая её от меня.
Потерянно прикладываю ладонь к окровавленной щеке, скрежеща зубами. Вгрызаюсь в губы, чтобы не наговорить придурошной лишнего. Если она так отреагировала на объективную критику, то что с ней будет, если сейчас выскажу всё, что о ней думаю?
— Пошёл ты! Все! Уроды! Отпусти меня!
Лупит ногами по колену. Паха с матами сгибается, буквально уронив девчонку на землю. Та плюхается на задницу, подрывается на ноги, бросает на нас презрительно-взбешённый взгляд и улепётывает в дом ещё быстрее, чем примчалась сюда. В дом, в который, блядь, предстоит войти нам!
— Это чё, блядь, за неадекватное недоразумение было? — хриплю, стирая капли плазмы, ползущие к подбородку.
Сослуживец переводит на меня виноватый взгляд и вытягивает из машины пачку влажных салфеток. Благодарю кивком головы и прикладываю к царапинам.
— А это, Дикий, была Кристина Царёва. Дочь командующего Дальневосточного военного округа, по совместительству являющегося нашим прямым начальником.
— Так ебанутость у них семейное? — высекаю зло, припоминая генерала Владимира Олеговича Царёва. Тот такой же высокомерный и зажратый. — И какого хуя эта фурия делает у тебя дома?
Макеев скалит зубы и сквозь них шипит:
— Эта фурия — моя подруга детства. Мы с пелёнок вместе росли. Она едва ли не всё детство проводила в нашем доме. Крестик, конечно, всегда с прибабахом была, но, клянусь, первый раз вижу её такой. Не знаю, что с ней стало в Америкосии, но раньше она как бешеная на людей не кидалась. Огрызалась, конечно, но такое… Прости за неё. Пойдём в дом. — машет рукой в направлении особняка, призывая следовать за ним. — Умоешься и обработаешь раны, а я пока найду Кристину и выясню, что за хуйня только что произошла.
Следом за Макеевым вхожу в огромный, светлый и просторный холл, который сам по себе по размеру как весь первый этаж нашего дома. Мысленно присвистываю, но долго на этом не зацикливаюсь.
— У вас тут сразу армия живёт? — подшучиваю, только чтобы самому отвлечься и не ожидать внезапной атаки мегеры из-за угла.
Пахан усмехается, кивая горничной на ходу.
— В основном. — бурчит негромко. — Семейный подряд. Мама — глава благотворительного комитета, так что все сборы и вечеринки проходят здесь. Обычно народу столько набивается, что не протолкнёшься. Я не особо часто сюда приезжаю. У меня хата в городе, там и тусуюсь, а к предкам только набегами заскакиваю.
Киваю скорее сам себе. На его городской квартире уже ни раз бывал. Правда, на жильё она не особо смахивает, скорее на закрытый клуб "для избранных". В очередной раз задумываюсь над тем, что у нас может быть общего. Мне много не надо в жизни. Закончить институт, начать работать в архитектурном бюро папы, обзавестись своим жильём, жениться, родить ребёнка и тихо-мирно жить без приключений. Никогда на них не тянуло, а после встречи с ненормальной и вовсе понял, что мне по жизни рядом нужна какая-нибудь серая мышка.
Но имеется и ещё одна проблема. Как показал опыт с Алиной — и мышки могут оказаться совсем на такими, какими ты их считаешь. Вот и хрен его знает, как найти такую, чтобы один раз и на всю жизнь. Суждено ли сбыться моим далеко идущим планам, только Богу известно, а пока остаётся принимать все удары судьбы. Ну или неадекватной фурии.