— Конечно, Михаил Сергеевич.
— Насколько необходимо ваше личное присутствие в Звёздном?
— По этикету должен находиться при миссис Мондейл. Правда, вокруг неё вьётся Гусаков. Я всё время на связи через телефон в машине.
— Значит… — он на пару секунд сделал паузу. — Берите максимальное сопровождение, я дам команду МВД обеспечить зелёную улицу, дуйте скорее в Кремль. Сюда же вызову Иванова и из международного отдела ЦК. Ситуация уникальная… Бегом!
— Хорошо, что в мае не бывает гололёда, — сказал водитель Гагарина, именно ему выпало исполнять генсековское «бегом».
Тридцать первые «волги» неслись со скоростью сто двадцать по внезапно опустевшему шоссе. На перекрёстках виднелись вереницы машин, задержанные милицией, некоторые сигналили так, что их возмущённое би-би прорывалось поверх воя гаишной сирены из головного авто их кавалькады. Проклинали, наверно. У каждого свои дела, стократ для него персонально более важные, чем интересы державы. Эгоисты!
Когда уже неслись по Москве, позвонил Береговой.
— Юрий Алексеевич, кажется, ваш сын предложил самый разумный вариант. Чертовски рискованный, зато реальный и быстрый. Выслушаете?
— Нет, Георгий Тимофеевич, уже свернули к Кремлю. Советуйтесь с американами, принимайте решение.
Слово «американе», в память о великом Сергее Павловиче Королёве, вошло в обиход как ироничный синоним официального «американцы» и прижилось, впору вставлять в словари.
Отключившись от основных своих дел, космических, Гагарин влетел в резиденцию Генерального секретаря, в бывший свой кабинет, запыхавшийся. Предполагал, что от космоса не уйти, всё взаимосвязано, и не ошибся.
Ситуацию разъяснил Иванов, бодрый ветеран дипломатического и КГБшного поприща, глава МИД СССР.
— Такая у нас шахматная позиция, Юрий Алексеевич. Как вы знаете, с республиканцами мы не договорились по проблеме строительства нефтяного терминала Бандар-Джаск в Иране. Коль Иран — страна подсанкционная, любой танкер, заправленный нефтью в его порту, независимо от происхождения нефти, может стать жертвой «защиты свободы и демократии». А экономика проекта рисовалась очень интересная. Если построить порт в этой гавани и прогонять там до миллиона баррелей в сутки… Простите, не оттуда начал. Наша нефть из Тюмени хуже норвежской, считается более тяжёлой, даже на наши заводы поступает только после перемешивания с лёгкими сортами, например, добываемыми на Кавказе. Такая смесь продаётся немного дешевле выкачанной из Северного моря, но дороже, чем сибирская. Схема очевидна — мы перебрасываем трубопроводную нефть по Ирану до Бандар-Джаска, доливаем к ней купленную у Ирана и продаём, как конъюнктура сложится. Что важно, персидская нефть нам обойдётся дешевле, чем себестоимость тюменской. Из-за санкций при гарантии объёмов хотя бы сто-двести тысяч в день они уступят свою по очень хорошей цене. Куда им деваться?
— А теперь некуда деваться товарищу Уолту Мондейлу, — продолжил Шкабардня. — Как только вы предложите решение, как подчистить за ними на Луне, мы положим в Госдеп проект рамочного соглашения по продаже в Штаты советской нефти, загружаемой с терминала Бандар-Джаск, с восемьдесят девятого года. Как раз построим нефтепровод, порт, а также терминал на нашей стороне трубы.
— У них интересная политическая система, — добавил Иванов. — Формально президентская избирательная компания начнётся в восемьдесят седьмом, а в реальности уже стартовала. Республиканцы припомнят демократам, что при Рейгане отлично летали челноки, утирая нос русским, но почему-то именно Мондейл, вопреки здравому смыслу, кинулся Советам в объятия, и как результат — ЧП на Луне. Минус сколько-то процентов голосов выборщиков в ноябре восемьдесят восьмого. Москва кишит иностранными журналистами. Им дай хоть одну строчку информации, что «Колумбия» потерпела аварию, начнётся светопреставление. И не только из-за технической неисправности. На весь мир заявили: посадка прошла успешно! Неужто соврали? И кому! Народу Соединённых Штатов, налогоплательщикам, содержащим NASA с воистину космическим бюджетом.
— Но одного шантажа мало, и об этом я хотел сказать вам, Юрий Алексеевич. Поэтому, простите, сорвал из Звёздного в столь горячее время. Не хотел доверить столь важный для страны разговор даже спецсвязи. Кроме меня и товарища Иванова в замысел не посвящён никто. Так как будем спасать застрявших?
— Береговой мне доложил, что возникла первая рабочая идея, Михаил Сергеевич. Позвольте уточнить у него, какая она и на какой стадии.
— Уточняйте!
Генеральный секретарь придвинул к Гагарину свой телефон с золотым диском. Начальника ЦПК на месте не застали, но он буквально через три минуты перезвонил сам.
— Юрий Алексеевич! Только воспримите предложение хладнокровно. Ваш Андрей предлагает срочно восстановить лётную годность ракеты МОК-2, срезав у неё обитаемый объём, и вместо него приварить стыковочный узел для спускаемого аппарата от «сапсана».