Когда дверь отворилась, смазанные петли даже не скрипнули. Похоже, ходом часто пользовались.
— Сюда, — сказал Ганзориг, переступая через лежавшие на полу тела.
Иногда он оступался и изрыгал унгаольские проклятия.
В воздухе витала плотная смесь запахов пота, перегара и человеческих фекалий. Кто-то храпел, кто-то стонал, кто-то надсадно кашлял в темноте.
Фуситэ подняла факел повыше.
— Прелестно! — объявил Дару. — Сегодня мы проводим время в изумительной компании. Здесь десятка три нищих и бродяг. Кажется, некоторые уже разлагаются. Может, отыщем парочку прокажённых для полного счастья? Уверен, подхватить какую-нибудь смертельную заразу не составит труда.
Глядя на валявшиеся в самых немыслимых позах тела, Фуситэ невольно поморщилась, и даже видавший виды Закуро испытал лёгкий приступ тошноты. В основном, из-за нестерпимой вони. Только трактирщик и его громилы взирали на всё равнодушно. Вернее, вообще ни на что не взирали — просто шагали, иногда наступая прямо на людей.
— От жареной твари воняет лучше, — прокомментировал Дару.
Ганзориг вёл своих гостей к выходу, не обращая внимания на тех, кто издавал стон или вскрикивал, когда на него опускалась подошва унгаола. Так же поступали и охранники.
Закуро и Фуситэ не оставалось ничего, кроме как следовать за ними. Они старались быть поаккуратней, но вампирша упиралась и всё время норовила ухватиться за кого-нибудь из спавших, так что ронину даже пришлось дважды порезать её мечом и пригрозить спалить на месте.
— Ты ведёшь меня в бойлерную! — прохрипела кианши. — Я всё равно обречена!
Возражение было справедливым, но Закуро не собирался ни торговаться, ни вступать в дискуссию. Он молча вонзил кинжал вампирше в ногу и повернул лезвие. Тварь заголосила.
— Прошу, не пытай её! — попросила Фуситэ, глядя в сторону.
— Ты всё-таки решила позаботиться о сестрёнке? — усмехнулась кианши. — Как трогательно! Тебе будет меня жалко, когда я начну поджариваться в печи?
— Заткнись! — велел Закуро, в очередной раз дёрнув цепь.
Наконец, вся компания добралась до выхода. Повозившись с засовами, Ганзориг распахнул дверь, и в лицо ударил прохладный ночной воздух. Закуро и Фуситэ невольно втянули его и даже закачались от восторга.
— Да, запашок внутри не очень, — посочувствовал унгаол. — Но надо же людям где-то ночевать.
Закуро и Фуситэ вытащили кианши на улицу. Они очутились немного левее трактира.
— Вам туда, — Ганзориг указал рукой в темноту. — Покажи им, Ерден. Октай, ты останешься со мной, — добавил он прежде, чем исчезнуть за дверью ночлежки.
Ерден недовольно крякнул и, закинув шестопёр на плечо, вразвалку двинулся по улице. В свободной руке он нёс фонарь. Закуро и Фуситэ потащили кианши за ним.