— Разберёмся, — буркнул в ответ дон Бернардо, приказал отвести разбойника в сторону, обыскать и снять с него шпагу.
Тем временем подъехал ещё один человек — почтенный алькальд Тагоны. На сеньора Энрикеса было больно смотреть — круги вокруг глаз и непричёсанные усы свидетельствовали о бессонной ночи. Убитым голосом сеньор обрисовал своё положение:
— Ну что, арестовали? Если вырвется из рук ваших стражников, уважаемый дон Бернардо, мне жизни не будет.
— Вы — отважнейший человек, сеньор Энрикес! — ответил идальго. — Мало людей достойны дворянского звания так, как вы.
Алькальд лишь махнул рукой. Он не чувствовал себя храбрецом и надеялся хотя бы выкарабкаться из сложившегося положения без потерь, какое уж там дворянство. Как он позволил дону Бернардо и сеньору Рамиресу уговорить себя ввязаться в опасную затею с арестом виднейшего дворянина Сегильи, сеньор Энрикес сегодня сам не понимал. Он с тоской пробормотал:
— Губернатору, если он захочет отменить арест своего кандидата на пост королевского ревизора, достаточно освободить вас, дон Бернардо, от обязанностей начальника городской стражи. Одна надежда на инквизицию.
— Я уверен, — решительно заявил комендант. — Дон Себастьян захочет и сможет противостоять герцогу.
Идальго тем временем поблагодарил переодетого девушкой паренька:
— Спасибо, Марко. Признаюсь, у меня сердце было не на месте, когда тебя пришлось взять с собой, зато теперь ты — сегильский стражник, а твою мать и брата я в обиду не дам.
— Такой отважный мужчина, как ты, очень нужен моему гарнизону! — с улыбкой подтвердил комендант.
Слезшему с дерева на скале смотрящему разбойничьей шайки сеньор Рамирес велел отправляться домой и утешить свою мать, чьё сердце исстрадалось от страха за связавшегося с дурной компанией сына. Наконец, идальго обратился к дону Хосе:
— Благодарю вас за помощь! Давно пора прекратить нашу вражду.
— Идите к чёрту, Рамирес! — фыркнул в ответ изуродованный сосед. — Дочку не отдадите, а другого мне ничего не надо от вас, — с этими словами незадачливый ухажёр покойной супруги идальго тронул поводья и направил коня в сторону Хетафе.
— Вы уверены, дон Бернардо, что версия с нападением ради церковной утвари окажется убедительной? — серьёзно обратился идальго к своему другу.
— Главное, это повод привлечь к расследованию инквизицию, а затем дон Себастьян поднимет другие разбойничьи дела, и повод забудется. Ни ваше имя, ни тем более имя сеньориты Инес упоминаться не будет.
— За это особенно благодарю. Очень надеюсь, что из лап инквизиции вырваться гораздо труднее, чем из рук светских властей, и даже герцог не сможет вмешаться.
— Папа! — раздался звонкий девичий голос.
Инес выбежала из еле заметной даже опытному глазу расселины, сняла и передала сопровождающему ружьё, и повисла на шее отца. Следовавшая за ней молодая крестьянская пара смущённо топталась чуть дальше.
— Ты как очутилась здесь? — нахмурился отец.
— Я не помню с каких лет знаю тропинки, которыми можно пробраться быстрее, чем по дороге петляет повозка. Я должна была видеть, как ты победишь всех разбойников!