Комендант снова сел и угрюмо ответил:
— Дон Себастьян считает, что человек, сколотивший крупную банду и сумевший подмять под себя разбойничьи операции в нашей провинции, может быть дворянином. Очень уж дерзко и продуманно действуют нынешние грабители. Причём дворянином не из последних.
— Подручный, его звать Роберто, настаивал на мерах предосторожностях при передаче письма. Он знает — у дона Стефано есть соглядатаи среди стражи, даже вашего секретаря подозревает.
— Я догадался.
— Поговорите с Роберто? Этому человеку я дал слово, что если он расскажет вам, как изловить главаря и набрать на него довольно улик, то вы не возьмёте его под арест.
Дон Бернардо кивнул, и его друг позвал Роберто и Пабло.
…Слушая главного подручного дона Стефано, в коменданте почувствовал гнев и яростное презрение не только к главному разбойнику, но и к человеку, предавшему своего господина. Понимая — и у Роберто руки в крови, дон Бернардо жалел, что ради своего друга не может отдать приказ об аресте негодяя, без сомнений заслужившего виселицу. Роберто набычился, заметив состояние почтенного офицера, и только когда идальго тронул плечо старого товарища, оба мужчины смогли взять себя в руки.
Новым потрясением для коменданта стал рассказ Пабло. Бывший матрос не просил помилования и казался смирившимся с тем, что его жизнь подходит к концу. Этого разбойника вымотали ночные кошмары, и смерти он уже не боялся.
Нужно было продумать, как и когда взять далеко не последнего из сегильских дворян. Комендант был готов попросту арестовать подозреваемого, однако его друг покачал головой:
— Боюсь, так вы его не удержите. Главное, губернатор вряд ли подпишет ордер, раз уж прочит дона Стефано на пост королевского ревизора. Нужно попробовать взять с поличным.
Вздохнув, дон Бернардо признал правоту друга и, превозмогая отвращение, обратился к Роберто.
— Дашь знать, когда твой главарь на дело пойдёт.
— А он не пойдёт! Сворачивает разбой, у него скоро должность, не станет он рисковать. Вам банды сдавал, которые не из наших, или свои, но помельче.
— Вот чёрт… придётся так брать. Может быть, стража инквизиции сможет предъявить ему обвинение…
— Эти при чём здесь? — напрягся Роберто.
— Дону Себастьяну великий инквизитор предоставил самые широкие полномочия.
— Запустили, стало быть, к нашим карасям щуку, — подытожил Роберто, но связываться с инквизицией он не хотел. — Одно дело есть у него, где он может взяться за старое, — разбойник посмотрел на идальго. — Дочка ваша.
Пальцы отставного лейтенанта сжались в кулак.
— Моя дочь не станет наживкой!
— Ну как знаете.