– Ох, как много…
– А ты думала, будет легко? – насмешливо хмыкнула Книжуля. – Нет, милая, назвалась гвоздем – огребай по шляпе! Путь к счастью тернист, а путь к благоустроенному счастью тернист вдвойне!
– Черновые работы выполнены, поэтому вам предстоит выбрать отделку стен в жилых комнатах и в санузлах, покрытие для полов, ткани для портьер, а также ковры и дорожки. А вот еще каталог мебели. Вы изучайте, мы изготовим и обустроим ваше поместье за три дня.
Но не то, что на диван поставили четыре толстые книги с образцами, меня удивило, а сроки, которые обозначила женщина.
– Изготовите? За три дня? – Я вспомнила, что мои работники за три дня разве что выпили запас вина и отодрали паркет с пола. А уж то, сколько я за это заплатила, вспоминать не хочется. – Вы серьезно?
– Конечно. – Снова вежливая безупречная улыбка и ответ: – Мэр очень ценит вас, леди Харвис, и поэтому у него было два пожелания – завершить работы в срок и гарантировать качество. Наша команда совершит для этого невозможное и еще что-нибудь сверх того.
Я бы тоже так улыбалась, если бы у меня сделали настолько крупный заказ, да еще и доплатили за срочность. А в последнем сомнений нет, иначе никто не возьмется ремонтировать целое немаленькое поместье за семь дней.
– Таки твой поцелуй в щеку стоит целое состояние, Адель, – раздался шепоток Книжули. – Может, хоть в губы мужика поцелуешь? Ты представляешь, сколько он денег выложил?
– Ничего Адель делать не станет, это была его инициатива, – тоже шепотом пробурчала мышка.
Мне даже стало неловко, когда я прикинула, во сколько раз за срочность может вырасти и так немаленькая сумма. И появилась крамольная мысль, что, может, Сарочка права и стоит поцеловать Одара по-нормальному?
Но потом я опомнилась и прогнала эту мысль подальше. Это же ужасно и противно! Лорд Ибисидский – одержимый. И кто знает, с кем я по итогу буду целоваться – с лордом из нашего мира или с древней тварью из Тиоса.
После ухода мастера по интерьерам я ощущала себя так, словно по мне прошел табун коней. Не торопясь, впечатывая копыта в каждую несчастную мышцу.
– Тяжко? – сочувствующе спросила Сарочка.
– Не понимаю почему, кстати, – прокомментировала Мареллина. – Да, несколько часов сидели, но ведь только и делали, что на картинки смотрели и образцы выбирали. Это же не зелья полночи варить.
– Лучше бы варила, – проговорила я, со стоном потягиваясь. Тело затекло и казалось одревесневшим и неуклюжим, а пятая точка словно навеки приняла форму стула, на котором сидела.
– Марель, дело не в том, что Аделька на что-то смотрела, а в том, что за небольшой промежуток времени ей много раз приходилось делать выбор. А выбирать – очень ресурсоемкое занятие, – наставительным тоном заправского целителя душ проговорила Сара. В сопровождении домашних я вернулась на кухню и, подхватив со стола грязную посуду, направилась к раковине. – То-то магистр Рейвенс с каждой новой встречей был все более нервным. Выбирал-выбирал, переживал бедняга. И вот чем все закончилось!
Руки дрогнули, и одна кружка с грохотом рухнула в мойку и разлетелась на осколки.
– Ну, Сарош-ш-ш-ка! – негодующе зашипела Марель, даром что мышь, а не кошка.
– Да, ступила Сарочка, – немедленно раскаялась моя слишком уж болтливая подружка и, подлетев, погладила закладкой по плечу. – Не переживай ты так, Аделька. Этих магистров еще знаешь сколько в твоей жизни будет? Тю!
– Я не уверена, что это меня ободряет.