Ленни вынул из кармана серебряное яйцо, исписанное рунами. Крутанул его половинки до щелчка.
– Амедея недавно принесла занятную штуку, – пояснил он. – Артефакт, который словно бы создает купол тишины. Можно спокойно разговаривать и решать дела, не боясь, что беседа станет доступна для чужих ушей. Мой артефактор, один из тех, кому более-менее удается скопировать руны Амедеи, сказал, что в нем используется такой же принцип, как и в системе охраны. Он толковый парень, хоть и совсем не такой одаренный, как моя птичка. Клянется, что нашел способ взломать защиту, но ему надо время.
– А мне что делать? – спросил Геррах.
– Не умри, – ответил Ленни. – Какое оружие предпочитаешь? Я могу достать все.
– Меч, – не раздумывая, ответил он. – Быть может, легкую кольчугу. Обувь, чтобы не скользила по песку.
– Сделаю, – пообещал Ленни.
***
Соловей ушел, посоветовав ему отдыхать и набираться сил, и Геррах и правда упал на кровать и провалился в сон без сновидений. Проснулся он посреди ночи, когда за окошком, крохотным настолько, что в него едва пролезла бы рука, уже висела луна.
Поднявшись, Геррах взахлеб выпил полкувшина воды и отправился исследовать казармы.
Огромная арена горячих игр оказалась верхушкой айсберга. Комната, куда его поселили, находилась на верхнем уровне, но коридоры спускались все ниже и ниже, точно муравьиные ходы изрывая землю, и воздух становился все гуще.
Геррах тихо шел вперед, иногда замирая и прижимаясь к стене, чтобы пропустить редких часовых.
Допустим, он и правда поступил опрометчиво, отправившись на игры. Все равно что добровольно сунуть крыло в капкан. Но, во-первых, без Амедеи ни крылья, ни свобода ему, как выяснилось, не милы. Во-вторых, зато он теперь в самой гуще событий и ближе к Амедее. Сердце сжималось от боли, стоило вспомнить, как она сидела там, наверху, связанная по рукам и ногам, точно жертва на заклание. В-третьих, он может попробовать сломать хваленую систему защиты изнутри.
Ленни Соловей напел про подземный ход, которым доставляют Амедею. Так почему бы не найти этот ход и не попробовать пробраться к ней тем же путем?
Геррах шел все глубже: мимо тесных комнатушек, откуда доносился многоголосый храп, мимо клеток, в густой тьме которых что-то дышало и всхлипывало. Прокрался мимо надсмотрщика, что спал, вытянувшись у входа в оружейную, и, вернувшись, заглянул внутрь. Перешагнув парня, Геррах прошел в арсенал и придирчиво осмотрел мечи. Некоторые были великолепны, но не факт, что ему их дадут. Большая часть клинков годилась только для переплавки. Луки, колючие булавы, щиты разных форм – Геррах любил оружие. До пробуждения дракона он привык тренировать свое тело до изнеможения. Да и после тоже. В здоровом теле – сильный дракон.
Перешагнув спящего снова, Геррах пошел дальше и, войдя в темную пещеру, воняющую кошками, едва успел отпрыгнуть от когтистой лапы, что стремительно вытянулась между толстенными прутьями.
– Плохой котик, – укоризненно пробормотал Геррах, и женщина со скуластым лицом, перечеркнутым шрамом, зашипела, скаля клыки.
Она была высокой и крепкой, грубые красные полосы бугрились по очень светлой коже, прикрытой лохмотьями, и Геррах наметанным взглядом бывшего раба определил шрамы, оставленные кнутом. Белые волосы женщины торчали клочьями, а желтые глаза были яркими, как у кошки.
Она дернула носом, придвинулась ближе к прутьям.
– Ты – тот самый дракон? – она быстро облизнула тонкие губы. – Вижу, что да. Не люблю ящериц. Юркие, быстрые и норовят отбросить хвост.
– Геррах, – представился он. – Зато с твоим хвостом все в порядке, как я погляжу.