– Я не могу вам запретить, – сжав мои пальцы, ответила Сиенна. – Я все равно не до конца доверяю рувиму. Он может завлечь вас в дебри, а там погубить.
– Зачем ему это нужно? – постаралась улыбнуться я.
– Ох, не знаю, Этель.
Женщина схватилась за голову, тяжело вздохнула и опустилась в кресло, сложив руки на коленях. Она выглядела растерянной и крайне удрученной. Я присела на корточки подле нее и прошептала:
– Мне не будет покоя, если я не попытаюсь ему помочь. Мое сердце рядом с ним, оно зовет меня, терзает и мучит. Я не смогу жить здесь, пока Итан находится там. Он назвал меня своим светом, Сиенна, и этот свет ему жизненно необходим в той тьме, где он сейчас пребывает.
Сиенна подняла на меня заплаканные глаза, коснулась прохладными пальцами моей щеки, а потом крепко обняла. Я расценила это как согласие. Обернувшись заметила, что глаза рувима прикрыты, а от тела исходит слабое свечение, но только уже не бирюзовое, а зеленое.
– Прежде чем вы начнете кудахтать, – сказал он, не открывая глаз, – должен заметить, что на успех нашей опасной операции повлияет количество моих сил. Я немного подпитался вашими искренними эмоциями. Это поможет мне, а от вас не убудет. У Этель их столько, что она могла бы годами питать прежний Алададриэн. А теперь давайте не будем зря терять времени. Пока я бодр и силен, нам стоило бы отправиться в архив. Тем более что в Дриэне сейчас глубокая ночь.
– Я готова! – вовсе того не ощущая, сказала я.
– Вот и прекрасно, – улыбнулся Шуст, открывая глаза.
Сиенна удержала меня за руку, заглянула с тревогой в мои глаза и прошептала:
– Будьте крайне внимательны, не доверяйте слепо его словам. Осторожность не повредит.
– Хорошо, не волнуйтесь.
– Надежды обманчивы, они ослепляют, – вздохнула она. – Ваша любовь к Итану делает вас уязвимой перед тем, кто так хорошо ее чувствует.
– Я постараюсь не забыть об этом, – пообещала я. Потом позволила рувиму взять меня за руку и произнести длинное заклинание на непонятном языке.
Глава 18
В Дриэне действительно стояла глубокая ночь, как и говорил рувим. Мы шли тихими улочками какого-то большого, давно дремлющего города. Несмотря на темную ночь, я любовалась зданиями необычной архитектуры. Уличные фонари в виде сияющих светлячков освещали переулки и площади, большие и поменьше.
– Это Маалон – сердце Дриэна, – сказал Шуст, крепко державший меня за руку.
– Столица, – пробормотала я.
– Нет, именно сердце. Здесь зародился Алададриэн, когда Улиэндер явил себя двум еще не объединенным мирам. Именно этот город из последних сил питает наша святыня.
– А что будет, если его силы иссякнут? – тихо спросила я.