– Она никогда не смотрела на Итана так, как вы. Не робела рядом с ним, не дрожала, не трепетала. Ребекка всегда была сильной, напористой и хитрой. С первого взгляда я поняла, что она принесет беду моему мальчику. Я и говорила ему, и предостерегала, но все без толку. Итан будто ослеп. Он любил ее без памяти.
– Итан сказал, что им руководила похоть, – дрожащим голосом сказала я.
– И это тоже. Девица была распутной, умела пускать пыль в глаза. Она почти сразу забралась в постель Итана. – Я вздрогнула, что не укрылось от глаз экономки, и она смягчилась. – Вы еще молодая и неискушенная девочка, дорогая моя. Женщина в постели имеет большую власть над мужчиной. А умелая женщина способна его поработить. К сожалению, это так. Я видела, что Итан горит. В буквальном смысле сгорает от любви к этому исчадию ада. Он был глух и слеп. Мы даже ссорились на этой почве, но однажды, поняв, что если буду давить, потеряю его, я отступила. Молча наблюдала, как мой любимый мальчик катится в пропасть. Я могла лишь быть свидетелем, отступив в тень.
– Неужели же Ребекка не любила его так же, как и он ее? – искренне недоумевала я.
– Сложно сказать, – пожала плечами Сиенна. – Я даже не могу сказать, способна ли она любить. Возможно, в какой-то степени она и любила Итана. Как могла, как умела. Но магию в нем она любила больше.
– Она предала его! Бросила там одного. Он платил за содеянное совсем один, – вновь разгорячилась я, чувствуя, как во мне поднимается пламя негодования.
– Это было его решение, Этель, – опустила глаза Сиенна. – Я ничего не смогла сделать. Рассказала на суде про Ребекку, они согласились, что ее власть над Итаном была неоспорима, но…
– Но магией она не обладала и поэтому платит тот, кто разрушил Алададриэн собственными руками, – повторила я слова Итана.
– К сожалению, так и есть. Совет магов тоже не идеален, Этель. И они не обделены тщеславием и самомнением. Заточив Итана, они решили, что Ребекка не опасна. Тем более что она испарилась. А быть может, они подумали, что Бекка, попробовав украсть незаконным способом немного магии, убедилась, что это невозможно и забилась в какую-нибудь щель потемнее и дожила там свой век. Люди ведь не бессмертны.
– Но она обрела бессмертие, – раздраженно сказала я. – И более того, от желания обрести магию не отказалась! Ребекка все еще опасна!
– Но совет об этом не знает! До недавних событий никто не знал. За исключением разве что Итана и Марионы, как оказалось.
– Итан знал? – удивилась я.
– Догадывался, я думаю. Не забывайте, Этель, он могущественный маг. Да, последние столетия его магия прозябала здесь, в Аладе. Он не мог ее использовать всецело. Вся мощь уходила на то, чтобы пережить конфиденциальный разговор, справиться с тысячами тысяч секретов, удержать их в себе, не сойти с ума.
– А почему же Мариона тогда не заявила о том, что Бекка приходила к ней?
– Это очень хороший вопрос, Этель. Очень хороший.
Мы ненадолго замолчали, и я невольно вернулась к мыслям о заточении Итана.
– Что собой представляет Мерцающая башня? – затаив от страха дыхание, спросила я.
Сиенна печально вздохнула и отрицательно покачала головой, будто даже думать об этом не хотела. На какой-то миг мне показалось, что ответа я не дождусь.
– Это ужасное место для любого обитателя Дриэна, – наконец заговорила она. – Мерцающей башня называется потому, что отражает кошмары ее обитателей. Она будто состоит из их воспоминаний, сменяющих друг друга. Каждый, кто в ней заточен, обречен проживать свои самые ужасные дни снова и снова. Это могут быть не только воспоминания, но и жуткие фантазии, страхи. Вот почему там нередко сходят с ума.
Сердце безжалостно сдавила боль. Я точно знала, что именно видит там Итан. Не в силах усидеть на месте, я вскочила и подошла к окну. Прислонилась лбом к прохладному стеклу.