– Как мне оказаться там, где нужно? – спросила я, поднимаясь на ноги под звук собственного тревожно бьющегося сердца.
– Потоки Блеклого пути проходят повсюду, они пронзают этот мир насквозь, ширятся, сужаются. Нужно заставить себя – или напомнить себе, что для тебя это всего лишь очередная дорога. Не конец пути, а новая тропа. Сокрытая для всех остальных, трудная, но все же тропа. Думай о конечной цели. Думай о Марионе, об ее доме, обо всем, что связано с ней, с ее детьми. Размышлять, представлять, мечтать в потоке дьявольски тяжело, поэтому цепляйся за все, что сможешь, лишь бы тебя вынесло поближе к дому Марионы. А там уж она либо спасет тебя, либо выдаст. От меня это уже не зависит. Этот риск ты должна была осознавать с самого начала.
В груди стало холодно от страха, что я не справлюсь. Что будет тогда? Я исчезну, а Итан останется совсем один? Мысль о том, что без меня никто не поддержит его, что никого не будет рядом, придавала решимость.
– И еще одно, – нахмурилась Бекка. – В потоке душ есть существа… Они похожи на людей, но другие. Сама поймешь, когда увидишь. Они своего рода проводники. Не говори с ними и старайся ни о чем не думать. Они умеют читать мысли, они всеведущи. Не смей говорить с ними! Ни в коем случае.
– Ты говоришь об илионах? – пораженно спросил Шуст.
– Не знаю, – отмахнулась Бекка. – Они не называли себя.
– Это илионы – рувимы, ставшие проводниками. Они читают души, не мысли. И ты права, илионы знают все! – с благоговением произнес Шуст. – Это мудрейшие представители моего народа. Стать после смерти илионом очень почетно. Считается, что они знают о прошлом и способны увидеть будущее.
– Считается? – насмешливо спросила Бекка.
– Да, считается, – обиженно проворчал рувим. – Столетия назад старейшины изгнали меня из Аунедиса, если ты позабыла. Я не прошел все ступени. Не возвысился, не освоил все, что должен был изучить. Секреты моего народа остались для меня на недосягаемой высоте. Я говорю лишь о том, что помню, чего едва коснулся.
Ребекка безразлично отвернулась, обратившись к зелью, а я опустила руку на плечо рувима, который благодарно кивнул и взволнованно прошептал:
– Отнесись к ним с почтением, если увидишь. Дай илионам прочесть тебя, не противься. Если чутье меня не подводит, подобная встреча может обернуться благом. Илионы должны увидеть то, что разглядел в тебе я. Их разум, секреты, что они таят в себе веками, могут помочь нам. Твоя душа прекрасна, и это может вернуть им веру в людей.
В этот самый момент мне показалось, что рувим чего-то недоговаривает. Будто он знает что-то такое, что постоянно оставляет при себе. Не то чтобы я засомневалась в его намерениях, нет, нисколько. Просто появилось такое чувство, что на пути мертвых меня ждет что-то большее, чем дорога к Марионе.
– Ты все запомнила? – протягивая мне зелье, спросила Бекка.
– Да, – дрогнувшим голосом ответила я, принимая из ее рук бокал.
Варево было безвкусным и теплым. Зажмурившись, я выпила все до капли, а потом повернулась к Грею. Резко потянуло в сон, я ощутила слабость, дыхание сбилось.
– Сейчас я открою для тебя путь, – сказал Грей. – Моя задача впустить тебя, выйти ты должна будешь сама. Молись, чтобы Мариона не выгнала тебя, чтобы хотя бы выслушала, прежде чем уничтожить.
Он зашептал заклинание, его руки вращались, губы быстро бормотали, а вокруг всего тела появилась туманная дымка. Перед глазами все поплыло, стало дурно, ноги отказывались держать. Меня усадили в кресло прежде, чем я упала на пол.
– Иди, – велела Ребекка.
Как? Куда? Мое тело обмякло, руки повисли на подлокотниках, голова запрокидывалась назад. Жизнь уходила из тела, утекала медленным ручейком. И этот ручеек я смогла разглядеть. Он устремился в туманную дымку, слился с ней, а потом я увидела дорогу.
Тело мое внезапно стало легким, воздушным и будто невесомым. Внутри все трепетало, по коже пробегал жар. Мне казалось, что я не шевелюсь, но при этом смогла встать из кресла. Как такое могло быть? Просто невероятно.