– Куда ж я денусь, – сдавленно выдохнул Финист и, извернувшись, пересадил ребёнка рядом на скамью. – Ты вёл себя хорошо? Не докучал Ладе?
– Нет. Я ей помогал! – Алёша с гордостью показал перевязанный пальчик: он начал резать морковь, но вместо моркови проехал ножом по пальцу. Удивительно, что не заплакал, и безропотно позволил обработать ранку. Даже подсказал, где у дедушки снадобья на такой случай хранятся. – Подлечишь? – с надеждой спросил он.
– Пока не могу, – вздохнул муж.
Сын сначала понурился, а затем вскочил со скамьи.
– Не переживай, отец. Я подожду, когда у тебя силы появятся. Мне не больно, честно! Пойду пока к дедушке загляну.
– Только не буди его, – попросил Финист, и Алёша убежал.
– И долго ты будешь без колдовских сил?
Я закончила с луком и бросила его к крупе.
– Она с прошлого раза не до конца восстановилась, а тут снова, – вздохнул Финист, что-то прикидывая про себя. – Теперь неделя потребуется, не меньше.
– А если так?
Я уверенно подошла и уселась на скамью рядом. Обхватила его лицо ладонями и поцеловала, представляя, как передаю всё своё тепло и заботу, словно часть своих сил. Финист попробовал отстраниться, но держала я крепко. Понимала, что целоваться со мной удовольствие то ещё, но ничего, пусть терпит.
Мне пришёл ответ от сестры, где Василиса расписала, кто такие шептуны. Намёками интересовалась, для чего я спрашиваю, и такими же намёками дала понять, что догадывается почему.
А вот как шептуны силой делятся, она поведала безо всяких намёков. И хорошо, иначе мне бы точно смелости не хватило.
Интересно, довольно уже силы – или немного подождать?
Финист как-то судорожно вздохнул, и его безвольно лежащие руки вдруг крепко прижали меня, а губы ответили на поцелуй. И как ответили! Я сама не заметила, как очутилась у него на коленях, подставляя под торопливые поцелуи шею. И лента с моей косы змеёй оползла на пол, и с губ сорвался глухой стон. С моих ли? С его?
На лестнице послышался топот, и это привело нас в чувство. Чудо закончилось. Я отшатнулась от Финиста, едва не упав и пытаясь отдышаться. Красная как рак, я боялась смотреть на мужа. Хорошо, что Алёша пробежал мимо, а не заглянул сюда! Иначе застал бы нас за поцелуйным делом!
– Пойду, проведаю отца, – как-то тяжело сглотнув, Финист встал со скамьи, но прежде, чем уйти, легонько сжал мою ладонь.
К полуночи Финист уложил Алёшу и отправился в кабинет поработать, и в это же время проснулся Кощей. Я как раз зашла его проверить и, видимо, потревожила сон своими тяжёлыми шагами. Свёкор чувствовал себя неважно, у него болела голова, и я принесла ему заранее заваренный настой. Трогать Кощеевы запасы не стала: мешочек с высушенными травами захватила из дома и переложила в сумку отдельно от остального добра. Собирала травы Василиса, так что в пользе настоя я не сомневалась. Сама пила его в женские дни, очень уж мучилась от боли.
Выпив отвар, Кощей снова провалился в сон, а я, чуть посомневавшись, всё-таки зашла к мужу. Не бегать же от него после каждого поцелуя! Застыла на пороге, надеясь, что не прогонит. Финист выставил на стол чудное приспособление из металла и стекла с разноцветными колбами, и что-то в них дымилось, бурлило.
– Не бойся, проходи, – не оборачиваясь, позвал меня муж. Что он там насыпал, одному ему было известно, но из устройства повалил густой белый дым.