Я схватила силуэт за рубаху, слыша, как орут и летают куры. Одним рывком я вытащила его во двор, как вдруг поняла, что это – не икотка.
На меня смотрел тот самый алкоголик с росстани. В руках у него была дохлая курица с перекушенным горлом. А по подбородку стекала кровушка.
- Здрасте, - ужаснулась я, видя, как глаза у него засветились белесым светом. – Чупакабр, очень приятно…
- Ой! – пискнула позади меня дочка икотницы и завалилась в обморок.
Глава тридцать шестая. Ночной ведьмин тык-дык
Упырь внезапно бросился на меня. Но сначала он бросил в меня дохлую курицу. Пока я отбивалась от курицы, меня повалили на землю. Впервые в жизни я вскочила на ноги не потому, что меня пытается сожрать голодный упырь. А потому что лежать на куриных кавыликах не очень –то и хотелось!
Руки вспыхнули магией да так, что меня саму ослепило.
- Ведьмушка, - слышался тихий всхлип. Я очнулась, сидя на несчастном упыре, который барахтался подо мной так, словно хотел уплыть. Мои руки держали его за горло. Со стороны создавалось впечатление, что я капитан воющего лайнера.
- Пусти, ведьмушка! Ой, пустите! Убивают! – всхлипнул упырь, пока я не знала, слезть с него или сидеть до утра.
Но упырь твердо решил не сдаваться. Он брыкался подо мной, как несчастный мужчина, которому я шепнула на ушко в самый пикантный момент, что у меня есть, что показать венерологу. И теперь есть и у него.
- Вставай, - выдохнула я, понимая, что упущу икотку.
- Ведьма – матушка, - ныл упырь, цепляясь за меня окровавленными руками. – Ты не говори, а? Я же на людей не бросаюсь! Хоть и хочется! Так, по курочкам!
Вид у него был жалкий, поэтому я вздохнула.
- Гуляй, вальсом! – махнула я рукой, отпуская бедолагу на все четыре стороны.
- Спасибо, ведьма – матушка! – ныл упырь, исчезая в темноте.
Я растолкала бедную дочку икотницы, которая лежала на пороге курятника.
- У тебя есть лишние куры? – спросила я, видя, как она слабо открывает глаза.
- Нет, - прошептала она.
- Тогда валим отсюда! – шикнула я на нее, видя, как она грузно и неловко встает.
- О, а че это было? – спросила она, ежась и осматриваясь по сторонам.