А Трейт не торопился отвечать. Он смотрел на меня со странным выражением лица, которое прежде в свой адрес мне видеть не доводилось, и расшифровать я его не могла. Оно застыло на какое-то время… и пропало, а его место заняла привычная недовольно-раздраженная физиономия.
— Идите, леди Рейвен, работайте, — неожиданно спокойно заявил он. Я медлила, окончательно потерявшись в непредсказуемой реакции на мою речь, и тогда криминалист добавил грубовато: — Ну? Мне для вас дверь открыть? Чай, не на приеме, а я вам не лакей.
Я поднялась и, помедлив мгновение, вышла из начальственного кабинета с ощущением полного непонимания происходящего. Трейт понял, что в моем расследовании есть подвижки? Очевидно. Почему тогда не стал допытываться, а вместо этого меня выставил? У меня внезапно получилось достучаться до его разума и он решил дать мне шанс? Даже подумать такое смешно. Тогда почему?
Я пересекла комнату под пытливыми мужскими взглядами, точно такими же, какие провожали меня в начальственный кабинет десять минут назад, вернулась в свой маленький уютный секретариат, села за стол…
И, тряхнув головой, принялась писать письма-запросы в магические университеты Форсии. Начальство приказало работать — а я прилежный служащий!
А незадолго до окончания рабочего дня в мой «кабинет» заглянул Ричи.
Вообще секретариат по определению был тем еще проходным двором, и я совершенно не удивлялась, когда мимо маршировал тот или иной коллега. Поэтому, когда хлопнула дверь, ведущая в лабораторию, я даже не обернулась, продолжая расставлять очередные рассортированные папки. Заняться все равно сейчас было больше нечем, я ждала ответы от университетов, идей, в каком еще направлении копнуть, не было, а под монотонное перебирание бумаг лучше думалось.
Вот только второго хлопка двери я не дождалась и обернулась, чтобы посмотреть, кого и что задержало в секретариате. И увидела Ричи.
Патологоанатом смотрел на меня, стоящую на стремянке, снизу вверх и вполне доброжелательно улыбался.
— Вам помочь, леди Эрилин?
— Нет нужды, спасибо.
Я сгрудила папки одной кучей на полку — потом займусь! — и спустилась вниз.
С того самого дня, когда криминалистический отдел отчитывало высочайшее начальство, а Ричард недвусмысленно выразил заинтересованность в романтических отношениях, мы с ним больше не обмолвились ни словом, помимо вежливых приветствий и прощаний. Я не могла сказать, что от коллеги веяло обидой и враждебностью, но мне казалось, что и некое дружеское взаимопонимание, которое царило между нами, было безвозвратно разрушено. Однако сейчас эта располагающая улыбка отозвалась в душе знакомым теплым чувством.
— Вам что-то нужно? — Честно говоря, иного мотива, зачем Ричи пожаловал сейчас в секретариат, я не видела. Может, бумагу какую-то найти…
Выставленные герцогом сроки и условия, помимо очевидного преимущества свободы действий, имели и небольшой недостаток — фактически противопоставили меня остальному коллективу. Прямо сейчас меня это не волновало и не напрягало совершенно — мне действительно хотелось доказать, что я чего-то стою сама по себе. Но вот поводов для общения с коллегами теперь практически не было.
— Да как вам сказать. — Ричи засунул руки в карманы и качнулся с пятки на носок и обратно. — Господин Трейт подослал меня, чтобы выведать, в каком направлении вы копаете и что именно нарыли.
— Неужели? — в моем голосе против воли скользнул холодок.
— Да-да, — патологоанатом активно покивал. — Поэтому давайте, леди, помогайте мне! Будем вместе разрабатывать стратегию дезинформации противника!
— Вы хотите сказать — начальника? — Я почувствовала, как губы растягивает улыбка.
Ричи ухмыльнулся.