— У меня одна в ранце осталась, — напомнил Каштенков, не отрывая глаза от пулемёта, — её забери.
Аким залез к нему в ранец, вытащил мину, заодно и гранаты, положил их рядом с правой Сашкиной ногой, чтобы ему удобно было брать в случае чего. Достал ещё одну свою мину и пошёл вдоль обрыва, к удобному спуску к реке. Сашка был прав, дарги пришли отсюда, тут на подъёме они натоптали следов и оставили гильзы.
Сделав несколько шагов вниз к реке, он уже нашёл хорошее место для мины, которое не обойти, остановился и замер:
— Сашка, тут ещё китайцы.
— Надеюсь, дохлые? — Отзывался товарищ.
— Дохлые, — сказал Аким.
Он стоял и смотрел вниз. Рядом с кустом репья лежала женщина, она была голой, а голова у неё была размозжена. Лицо всмятку. Тряпки её валялись тут же, разорванные в лоскуты.
А ниже неё на три метра, уже почти у воды, валялись в разных позах ещё полтора десятка китайцев, это были бабы и дети, мужиков среди них Саблин не видел, с них со всех сдирали одежду, она валялась тут же рваная, наверное, баб и девчонок насиловали, а потом убивали. И убивали не пулями, либо камнями, либо резали. Рассматривать ему всё это не хотелось, он стал ставить мину. Минута, и готова, он спустился пониже, минута и…
— Аким, начинаю, — донёсся из эфира голос Сашки.
И тут же…
Пум-пу-бум…
Началось.
Звук у «китайца» не такой, как у русского «Утёса-60», он тягучий, длинный. Но прислушиваться Акиму некогда, два быстрых взмаха лопаты, и мина встала на своё место. Место хорошее, обе мины стоят так, что их не обойти. Он присыпает их пылью, припорашивает, собирается лезть наверх, но тут замечает лодку.
Она стоит только наполовину в воде кормой, нос на берегу. Лодка большая, но у неё нет мотора.
— Саша, у меня тут лодка, — крикнул Саблин, карабкаясь наверх.
— Отлично, — орёт пулемётчик, — а у меня тут эти пятнистые твари.
Пулемёт бьёт и бьёт. Подтверждает, что дарги рядом.
— Много? — Спрашивает Аким.
— Тучи, урядник, их тут тучи, — снова бьёт пулемёт, — думаю два десятка, не меньше.
Аким вылез, наконец, наверх и сразу получил пулю в щит. Не пробила, значит, до врага не менее пятидесяти метров. Но прикрываясь щитом, бежит к пулемёту, на ходу спрашивая: