Охота

И Панова вдруг рассмеялась, звонко и громко, так, что все в столовой посмотрели в их строну.

— Ах, вы меня уморили, урядник, — продолжала заливаться она, — вы прелесть, Аким, просто прелесть, вот только никогда вам не служить в Особом Отделе.

Как ни странно, всё это показалось Саблину обидным. И слова эти, и снисходительный смех, и даже слово «прелесть». Что за мерзкое словечко, да ещё так громко она его повторяла, что официантки, стоявшие невдалеке, понимающе улыбались, слыша, как она фамильярничает с ним. Хотя были они все китаянки.

— Ладно, не дуйтесь, — все ещё посмеиваясь, продолжала она, — я вам комнату заказала. Будете спать на кровати, а не в лодке. И баню. Вы любите баню?

Глупо спрашивать это, кто ж не любит баню.

— И открыла кредит, любая еда, любые напитки. Всё что захотите.

Интересно, это всё ещё она насчёт оскорблений не успокоится или божиться, что он уйдёт и не поедет с ней на Турухан?

— Помыться мне надо, — буркнул Аким, вставая.

— Конечно, — она достала сигареты, — ваша комната «девять». Как помоетесь, так приходите сюда. Поешьте что-нибудь, тут неплохая еда.

Чёрта с два, ему вообще не хотелось с ней сидеть.

Он встал и сказал:

— Закажу себе еду в комнату. Если можно, конечно.

Глава 21

Комната не маленькая, тут и кровать, и стол у окна, и два стула. Кондиционера нет, но есть общий воздуховод, и из него льётся прохлада. В помещении приятные двадцать семь градусов. После бани и хорошей еды он развалился на кровати и курил. Отлично себя чувствовал, пускал дым в потолок и размышлял, как поймать ту жабу, что ещё бегает где-то по Турухану. Теперь он собирался её загонять, пусть хоть сутки её гонять по болоту придётся, но стрелять он больше не будет, ну, во всяком случае, в «слепую» не будет. Он не собирался рисковать ещё раз и упускать большую лодку с мощным мотором. Да, и, честно говоря, не хотел он ещё раз видеть Панову в гневе. Уж больно это неприятное зрелище.

Он раздавил окурок в пепельнице, выпил воды, и думал, что делать дальше, спуститься вниз выпить пару рюмок, или лечь спать. Но решил, что спускаться ему не в чем, не в «кольчуге» же идти. Это всё равно, что прийти в общественное место в нижнем белье. И заказал себе две рюмки водки в номер, Панова ведь говорила, что кредит для него открыт. И пока водку не принесли, лег полистать новости в коммутаторе.

Но долго не пролежал, в дверь постучали.

— Быстро, однако, — сказал Аким, подходя к двери.

Открыл дверь и опешил. На пороге с подносом в руках стояла Панова. На плечах накинут плащ, а под плащом ничего, вернее всё тот же обтягивающий эластичный костюм. А в руках, помимо подноса, коммутатор и сигареты.

— Ну, так и будете смотреть, или впустите женщину? — Спросила она с вызовом.

И не дожидаясь приглашения, отодвинула Саблина, вошла, и ногой захлопнула за собой дверь. Поставила поднос, на котором стояло четыре рюмки на стол, и скинула плащ. И не поймешь, есть на ней одежда или нет, этот костюм конечно нечто. Села за стол, закурила и спросила: