— Да уж… — только протянула Лори, отстраняясь от подоконника и оглядывая взглядом меня, химеру и некромантку. — Втягивая в окно переноску, организовать покушение горшком и поднять на уши всю академию — это талант.
Рыжая на этот комплимент смущенно шаркнула ножкой, я потупила взор, Пуся возгордилась. И мы, дабы охрипшая химера еще чего такого не отколола, решили превентивно дать ей взятку. Вскладчину. В особо вкусном размере. Ради этого Лори даже пожертвовала кусок колбасы, который нашелся у нее в загашнике.
Тварюшка подношение милостиво приняла и вроде бы затихла. Мы с кучеряшкой начали готовиться ко сну. А некромантка отправилась на ночной практикум.
Ложась в постель, я уже было подумала, что этот длинный день наконец-то закончился. И пребывала в этой уверенности, пока меня что-то вдруг резко не ударило в грудь. И я тут же проснулась, чтобы узреть Пусю, которая невесть как выбралась из переноски. И мало того, что она умудрилась открыть запор. Это было сущей ерундой по сравнению с тем, что эта паразитка топталась на моей постели, а рядом с ее пушистым хвостом лежал стебель злотой крылатки. А по комнате латали, звеня крылышками, бабочки. Их-то, видимо, и гоняла химера, обернувшаяся кошкой.
Вот тварюшка напружинила лапы. Прыжок. Пушистое тело взвилось в воздух, чтобы в следующий миг закогтить звонкий крылатый лепесток.
«Тинь-дилинь», — раздалось в комнате мелодичное. И тут же следом — утробное урчание.
— Выплюнь гадость! — выдохнула я возмущенно и попыталась отнять у Пуси ее добычу. Проще было отжать у дракона из пасти принесенную ему в жертву девственницу, которой ящер уже подзакусил, чем вырвать из зубов химеры магического мотылька. Пушистая паразитка упиралась лапами, хрипела, царапалась. Стояла насмерть, одним словом. И, несмотря на все мои усилия, сожрала раритетный экземпляр. И тут же вожделенно уставилась на остальные порхавшие лепестки.
А я поняла: это конец. И не только для растения. Для меня. И для Мора с Дэном. Потому как мы тепличнику работу не сдавали — просто полили и ушли, заперев оранжерею, как и велел Штопс. И когда он завтра утром придет глянуть на свою гордость, первыми кандидатами на обвинения будем мы!
Я посмотрела на наглую, до безобразия довольную кошачью морду и с чувством пожелала:
— Чтоб ты подавилась.
А затем потянулась к магфону и набрала в ночи знакомый номер. Услышав хриплое знакомое «Да», я обрадовала Дэна фразой:
— Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться в главный ботанический сад?
— Прямо сейчас? — прогоняя сон, спросил страж, уже печенкой чуя, что если я приглашаю его подышать свежим воздухом под луной и прогуляться, то свиданием тут и не пахнет.
— Ну, можно не прямо… До утра время, чтобы найти новую цветущую злотую крылатку, у нас еще есть…
— Всего-то… — как-то обреченно отозвался Стилл…
И я услышала шуршание. Судя по всему, кто-то эксгумировал свое тело из кровати, чтобы отправиться на подвиги. Дальнейшие слова Дэна это подтвердили.
— Хорошо. Жду тебя под окном душевой через четверть часа.
На этом мы и распрощались. А я начала спешно собираться, параллельно пытаясь поймать Пусю и запихнуть ее в переноску. Тварюшка обратному заселению отчаянно сопротивлялась и орала. Летавшие по комнате крылатки вторили ее мяуканью мелодичным перезвоном.
Под эту какофонию и проснулась Лори, чтобы застать данную эпичную картину.
— Что ты делаешь? — задала соседка резонный вопрос.