Сунь Лей почтительно поклонился, принимая к сведению новый поворот в деле, и на этом его визит был окончен: в этот раз официальные рамки не предполагали ни душевного чаепития, ни благостной беседы, ни чтения поэтических строк. Придя домой, мандарин вызвал к себе Мао Ли, и велел ему кое-что разузнать на уровне слухов и намёков, что всегда витают в воздухе правительственного квартала. Помощник справился с этой задачей блестяще, и вскоре Сунь Лей узнал, что высокие чиновники обеих Империй имели совсем недавно дружескую встречу, говорили о взаимной дружбе и выгодной торговле, и на этом фоне высадка десанта сотни джонок на берега Страны Майя была бы совсем ни к месту. А когда мандарин узнал итог разговора с матросом-разведчиком, в том числе о римском гарнизоне на этих берегах, он только и смог мысленно склонить голову перед мудростью Сына Неба, предотвратившего очень опасную ссору с Правителями Империи Дацинь.
Прошло три месяца со дня возвращения в Рим Алексия с его экспедицией. Обратный путь они преодолели быстрее, чем в сторону Страны Майя, погода была тихой, путешественники пережили только два небольших шторма, не причинивших серьёзных повреждений ни кораблям, ни их экипажам. Отважных мореплавателей встретили со всеми полагающимися почестями, на Форуме устроили пышное празднование с угощением, весельем, демонстрацией некоторых вещей — разноцветных тканей, деревянных резных копий, головных уборов из перьев диковинных птиц.
Раздавали маисовые лепёшки, варёные и печёные плоды потато, красные томаты. Варили зёрна чоколата, разливали в чашки, добавляли в него коричневый египетский тростниковый сахар.
При этом, нельзя сказать, что простой народ принял с восторгом заморские чудеса. Ели-пили, хвалили, несли домой. Однако на предложение выращивать новые культуры отзывались весьма сдержанно — поди знай, как заморские чудеса будут расти на их полях, какой дадут урожай, будет ли на него спрос.
Римляне пытались общаться с молодыми мужчинами-майя, которые приехали обучаться в столицу Империи, но далеко не все из них смогли достичь достаточных успехов в изучении латыни, чтобы свободно разговаривать. Наилучшим собеседником оказался Истэкэ, вокруг которого всегда крутились молодые римляне, парни и девушки — он говорил по латыни свободно, только с небольшим акцентом. Рассказывал о жизни и быте племени киче, как общих представителей всей майянской культуры.
Правда, общей дружбы у представителей майя и римлян не очень получалось. Гости держались обособленно, величие Вечного Города их подавляло, жители казались надменными и гордыми, а сами они чувствовали себя захолустными провинциалами.
Не нашёл должного понимания и глава экспедиции, легат Алексий Марк Деций. Нет, привезённое им золото и драгоценности были встречены с одобрением и ликованием. Но при этом Алексий как бы оставался на втором плане, вся хвала и честь доставалась Императору и его брату.
— Откуда золото в казне?
— Император Марк снарядил экспедицию и отправил туда своего сына, а тому ничего не оставалось, как привезти его в Рим.
— А эти юноши, молодые майя?
— Ну, это вроде как студенты, учиться будут у нас, потом отправятся к себе, организовывать майянскую провинцию Великого Рима, как в своё время сделал отец нашего Марка, Алексий Либератор!
— Здорово! Наш Марк Виктор — достойный сын своего отца!
Примерно такие разговоры можно было услышать и в рыночных попинах, и в харчевнях Форума, и в покоях богачей. Восхищались мудростью Императора, и очень мало кто при этом вспоминал добрым словом непосредственного начальника экспедиции, легата Алексия Деция. Вообще говоря, для простых римлян очень мало что изменилось после возвращения экспедиции. Дефицит золота в казне, бывший до этого, они никак не ощущали, многие даже не знали об этом: налоги не повышались, цены оставались прежними, а над дальнейшими перспективами почти никто не задумывался. Расширение территорий и завоевание новых земель также не волновали обывателей: да, экзотические плоды и овощи, яркие ткани и головные уборы — интересно, конечно, но… Праздник закончился, отважных мореплавателей встретили, послушали их рассказы, но впереди людей ожидали обычные трудовые будни, в которых нет места историям и легендам майя, хватает своих забот!
А вот храбрые воины-легионеры отнеслись к рассказам своих коллег, вернувшихся из Страны Майя, с гораздо большим интересом. Перспектива сражений, боевых походов, завоеваний новых земель привлекала их чрезвычайно, тем более, что эти новые земли уже считались только появившимися провинциями Римской Империи, и по окончании службы можно было рассчитывать на хороший земельный надел и солидный пенсион, обеспеченный золотом и драгоценными камнями. Да и скучная служба даже в боевом легионе, где подавление какого-нибудь мелкого мятежа в захолустной провинции считалось увлекательным приключением и возможностью развеять ежедневную рутину, надоела до невозможности. Легионеры, особенно молодые, истосковавшись по реальным боевым делам, буквально осаждали командиров просьбами отправить их на службу в новые земли.
Алексий, а также центурионы Секунд Красс и Марк Ульпий неоднократно встречались с воинами боевых легионов и рассказывали им о жизни в Стране Майя и тамошних карьерных возможностях. И если такие встречи были для молодого легата обычным делом, то визит к старому военачальнику Рему Сейвусу, который он малодушно откладывал, не предвещал ничего хорошего. Старому, заслуженному, боевому легату, лучшему другу его отца нужно было врать о героической смерти его сына — Алексий ни за что не решился бы рассказать правду о том, как Тит примкнул к мятежникам и нарушил легионерскую присягу. Рано или поздно эту встречу придётся осуществить, и тянуть больше уже нельзя.
Алексий согласовал свой визит, и пришёл в оговоренное время к старому легату домой.
Одноглазый Рем угостил его хорошим вином, и вскоре приступил к неприятному для Алексия разговору.
— Значит, ты был рядом с моим сыном, когда он погиб?
— Не совсем вот рядом, но недалеко. Я видел, что происходило, но помешать, к сожалению, не смог. Главный жрец Тооантух собрался поднять мятеж против законного правителя Текамсеха, который хотел сделать Страну Майя сильной и процветающей, как провинцию Великой Римской Империи, а жрец желал стать правителем колонии, которая добывает золото и камни, но народ держать буквально в рабстве, получая доходы только для себя и своих приспешников. В разгар церемонии, когда Тит стоял в охране, выполняя приказ, прибыл аэростат с нашими легионерами, и жрец понял, что его игра проиграна. Почему-то он решил, что это вина Тита, и прежде, чем мы успели опомниться и помешать, метнул нож в него. Конечно, наши лучники застрелили негодяя, но своё чёрное дело совершить он успел.
— Вы ведь с Титом не были друзьями? — задумчиво спросил Рем.
ebooksa