Кто-то в моей могиле

22
18
20
22
24
26
28
30

— Судя по тому, что я слышал, это непосредственно касается миссис Харкер.

— Пусть она спрашивает своего мужа, а не меня. Я ничего не могу сказать.

— Тогда, боюсь, мне придется задавать вопросы Хуаните.

— Нет! Нет! Хуанита абсолютно ни при чем. Она ничего не знает!

Ухватившись за край стола, миссис Розарио попыталась встать на ноги, но в изнеможении со вздохом упала на стул. Пината подошел к больной женщине и взял ее за руку.

— Позвольте вам помочь.

— Не надо.

— Вам нужно лежать не двигаясь, а я пока вызову врача.

— Нет! Священника — отца Сальваторе…

— Хорошо. Священника, так священника. Сейчас мы с миссис Харкер поможем вам добраться до спальни, а затем я пошлю за отцом Сальваторе. — Он махнул Дэйзи рукой, и она начала подниматься по ступенькам.

До этой минуты Хуанита стояла с совершенно бесстрастным лицом у распахнутой двери, словно все происходившее в комнате ее нисколько не касалось и не вызывало ни малейшего интереса. Но как только Дэйзи вошла в полосу света, молодая женщина узнала ее и вскрикнула.

Она закричала матери по-испански:

— Я встречала эту женщину в клинике. Она пришла, чтобы забрать меня туда. Не разрешай ей это делать! Я обещаю быть хорошей, я обещаю, что куплю тебе новое распятие, буду ходить к мессе и на исповедь, я больше никогда ничего не буду ломать! Только не позволяй забрать меня отсюда!

— Успокойся, — сказал Пината. — Миссис Харкер уже несколько лет не работает в клинике. А теперь послушай меня. Твоя мать очень больна. Ей нужно в больницу. Я хочу, чтобы ты помогла миссис Харкер приглядеть за ней, пока я вызову «скорую помощь».

Услышав про «скорую помощь», миссис Розарио снова попыталась встать на ноги, но тут же плашмя рухнула на стол. Стол опрокинулся, и она медленно и плавно соскользнула на пол. Почти сразу лицо ее почернело. Пината нагнулся и нащупал пульс, пульса не было.

Хуанита смотрела на мать с детским испугом, прижав кулаки к щекам:

— Как смешно она выгладит.

Дэйзи обняла ее за плечи:

— Нам лучше пойти в другую комнату.

— А почему она почернела, как негр?