— Ее все равно не обрадует то, что я приехал ей сообщить. Но мне казалось, я должен был это сказать, это был мой долг. Затем у меня замерзли ноги, и я зашел в бар, чтобы немного согреться, и…
— Что вы хотели ей сказать?
— Что я снова женился. Для Дэйзи будет потрясением узнать, что у нее новая мачеха. Может, мне лучше сообщить ей эту новость не так сразу, ну, скажем, написать письмо. Вот что я, пожалуй, сделаю, напишу ей письмо.
— Нет. Вы никуда отсюда не уйдете, Филдинг.
— Да с чего вы взяли, что Дэйзи хочет меня видеть? Может, она, как и я, страшится нашей встречи. Послушайте, вы тут говорили, что я тунеядец. Верно. Я это признаю. Но я вовсе не хочу, чтобы она об этом знала.
С вызывающим видом он сделал несколько шагов к двери.
— Я ухожу. Вы не можете меня остановить, слышите? Вы не можете меня остановить. У вас нет никакого права…
— Заткнись. — Пината почувствовал, что время пришло. Он открыл ящик стола и вытащил оттуда бутылку виски, отвернул пробку. — Вот. Подкрепи-ка свою смелость.
— Вы разговариваете прямо как чертов проповедник, — пробормотал Филдинг. Он схватил бутылку и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Затем, без всякого предупреждения, неожиданно рванулся к двери, прижав бутылку к груди.
Пината не стал бросаться за ним в погоню. Пожалуй, он был даже рад, что Филдинг убежал: встреча «Дэйзи, детки» с ее папашей вряд ли стала бы веселым зрелищем.
Он подошел к окну и посмотрел вниз. Филдинг бежал по тротуару под проливным дождем, все еще прижимая бутылку к себе, легко и быстро, довольно неожиданно для своего массивного тела, словно он только и занимался в своей жизни тем, что бегал от кого-нибудь.
«Дэйзи, детка, — подумал Пината, — ох, какой тебя ждет сюрприз».
5.
Буквы на двери длинного темного коридора складывались в табличку «Стивенс Пината. Освобождение под залог. Расследования. Входите, пожалуйста». Дверь была приоткрыта, и Дэйзи без труда разглядела находившегося в комнате темноволосого молодого человека с резкими чертами лица, крутившего в руках машинописную ленту. Он вскочил с места, как только почувствовал ее присутствие, на лице его мелькнула тревожная улыбка. Это ей не слишком понравилось. Словно она застала его врасплох за чем-то неприличным.
— Миссис Харкер? — спросил он. — Меня зовут Стив Пината. Садитесь, пожалуйста. Позвольте мне взять ваше пальто. Оно промокло.
Она не шелохнулась, не собираясь ни садиться, ни расстегивать свой в розовую клетку плащ.
— Где мой отец?
— Он ушел несколько минут назад, — ответил Пината. — У него назначена важная встреча в Лос-Анджелесе, он просто не мог больше ждать.
— Он? Он не мог подождать всего несколько минут после стольких лет разлуки?