Противостояние

Но, как известно, на любую силу всегда найдется свой хрен с винтом. Любое восстание и революцию можно подавить и растоптать! Тут главное, чтобы хватило железа в яйцах, чтобы царь, президент или верховный вождь не боялся пустить кровушку своих подданных. И в этот момент именно реакция власти на первые жертвы и определяет: будет ли жить эта власть или нет!

ЕвроМайдан, а особенно противостояние перед стадионом «Динамо», показали, что нынешней власти в Киеве не жить! Она, конечно, еще держится, дует щеки и важно выпячивает пузо… но ей остались считанные дни. Власть, имея все силы и возможности подавить железной рукой народные волнения, ничего для этого не делала… наоборот, власть предпринимала все новые и новые шаги, которые все больше раскачивали обстановку и озлобляли людей, причем как с той, так и с другой стороны. Если еще в ноябре 2013 года ЕвроМайдан вызывал ухмылки и раздражения у большей части населения Украины, то после января 2014 года к протестам примкнуло столько людей, что это перекинулось на всю страну и теперь не касалось только одной площади в центре украинской столицы. Никто не сделал для разжигания Майдана больше, чем самый главный его противник — президент Украины, казалось, что если бы власть абсолютно ничего не делала, то евроМайдан заглох и сдулся бы сам, а так, нынешняя власть с каждым днем подкидывала все больше и больше топлива в топку Майдана!

Первым «звоночком» того, что, что-то не так в датском королевстве стало полное отсутствие реакции у власти на «уколы» протестантов. Покалечили несколько десятков «ВоВанов» на улице Банковой — ничего страшного, сожгли пару-тройку автобусов и грузовиков — ноль реакции, взяли штурмом райотдел и завладели его арсеналом в одной из западных областей — так и надо! Вторым «звоночком» стало то, что власть делает вид, что ничего страшного не происходит, ну стекаются в Киев со всей страны протестанты, ну и ладно… Киев он же большой, резиновый, он всех вместит. Появляются у евромайдановцев бронежилеты, защитные шлема, топоры, биты и прочий ударно-дробящий инструмент — ну и хрен с ним, может у них, просто хобби такое, ходить в «броннике», ЗШ и с молотом на длинной рукояти! Ну и третьим, самым опасным «звоночком» стало то, что с каждым днем среди митингующих становилось все больше и больше «нациков». Националисты различного толка слетались в Киев, как пчелы на мед… ну или мухи на…, тут уж кому, что больше нравиться. Их было столько, что даже порой, Словник задавал себе один и тот же вопрос: «А где они прятались раньше?» Ну не бывает же так, чтобы в один миг тысячи обычных украинцев почувствовали себя ярыми националистами!

Хуже всего, по мнению Слона, было то, что не производиться никаких оперативно — розыскных мероприятий. Ведь ничего особо сложного не надо делать, всего лишь «по-гражданке» пройтись среди палаток Майдана и за пару дней вывить всех главарей и координаторов, а потом одним махом взять их! Ведь эти самые главари и координаторы не прячутся, по ночам в палатках не ночуют. Их можно всех задержать на их съемных и собственных квартирах. Там делов то на пару десятков групп оперативников. Но, нет, этого никто не делает. Зачем? Вместо этого после каждого столкновения с «майданутыми» через пару часов после стычек выпускают на улицу всех задержанных. Вот, как так?! Взяли, к примеру, мужичка лет сорока, который активно махал остро заточенной железякой и норовил пырнуть ей сотрудника милиции или солдатика из ВВ. И что? Упекли его? Ага, щас! Выпустили! Дескать, он мелкая шушера, он нам не нужен, нам главарей подавай и зачинщиков! А допросить этого мужичка, что никак! Выяснить у него, кто есть эти самые зачинщики, что нельзя? Ну, ладно, хрен с ним с этими допросами и расспросами. Не хотите искать главарей, не надо, но почему нельзя «закрыть» этого самого мужичка на пару месяцев, он ведь со своей заточенной железякой «намахал» на пару лет «общего» а может даже и «строго» режима. Зачем их всех отпускать?! Не понятно! Кому все это надо? Нынешней власти? Очень даже похоже, иначе и не объяснишь всего, что сейчас в Киеве происходит! Но если это все правда, тогда Украина — обречена! Ей недолго осталось!

— Словник, ну что? Поймал гадов? Ушли? — посыпались вопросы, когда четверка беркутовцев вернулась к своим.

— У них машина стояла с работающим двигателем, да еще, вон Гвоздь, себе ногу подвернул, так, что не получилось сволочей достать, — ответил за всех Жбан. — Да и судя по тачке, на которой они уехали, поджигатели заряжены баблом по самые брови, так, что еще не известно, хорошо, что мы их не задержали или нет.

Возле обгорелых раненных копошились двое медиков из крымского отряда, пытались оказать первую помощь. Но сделать это при таких ожогах, было практически не реально. Через пару минут подъехала первая карета скорой помощи и ярко-красный КамАЗ пожарных, а еще через несколько минут подтянулось и разномастное начальство — начиная от майора и заканчивая генералом.

Всего во время пожога пострадало двадцать три сотрудника милиции. Восемнадцать сгорело заживо, так и не сумев выбраться из объятого пламенем автобуса, еще трое умерли до приезда скорой помощи. Потом уже Словник узнает, что и те двое, которых довезли живыми до больницы, так и не смогли пережить операции и тоже умерли. Не равный обмен получился: с одной стороны двадцать три человека, а с другой стороны четыре.

Поспать крымским милиционерам так и не дали — весь остаток ночи и часть утра писали отчеты и отвечали на вопросы коллег. Только к восьми утра отпустили. По вопросам и интонациям начальства Слон понял, что произошедшую трагедию спишут на несчастный случай — дескать, автобус самовозгорелся из-за неполадки.

Владимир упал на свою кровать не раздеваясь, только скинул пропахший дымом бушлат и снял ботинки. Сил и желания раздеться не было. Но поспать ему так и не дали — начальство вызвало на ковер.

— Беркулов, Ломкин и Жбаницкий — это они с тобой были, — тоном, не требующим объяснения спросил полковник Обесов у Слона. — Верно?

— Да.

— Соберешь у них обувь, в которой они были и сделаешь так, чтобы её никогда не нашли. Твои ботинки тоже должны исчезнуть. Понял?

— Так точно!

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— Товарищ полковник, а вы точно хотите это услышать? Соучастником не боитесь стать?

— Я и так уже увяз по самые уши покрывая вас. Ты мен лучше скажи: это случайно получилось или преднамеренно.

— Преднамеренно, — не стал скрытничать Словник. — Как они с нами, так и мы с ними. Око за око!

— Дурак, ты! У тебя ребенок совсем маленьких, а ты в мстители подался. Вот посадят тебя на пожизненное, кто тогда о твоей семье и ребенке позаботиться? Об этом ты не подумал, а парням, которые сгорели в автобусе, легче от твоей мести не стало, их она не вернет.

— Мне легче стало.