Противостояние

— Левченко, спрашиваю еще раз…

Что хотел спросить еще раз говоривший, Степан так и не услышал — буднично провалился в темноту и уснул…

Сколько прошло времени, Степан так и не понял. Очнулся он, лежа на больничной кровати в одноместной палате. Судя по окружающей обстановке, палата была в каком-то очень дорогом больничном заведении — на противоположной стене, прямо напротив кровати висела тридцати двух дюймовая «плазма», металлопластиковые окна, дорогие рулонные жалюзи, с мультифактурным рисунком, кондиционер и кровать с пультом управления, обилие кнопок на котором вызывало недоумение. Все это и говорило о том, что Левченко сейчас находиться не в самом обычном госпитале или больничке, а где-то там, где очень ценят своих пациентов.

Чувствовал себя Степан хорошо… ну, почти хорошо — тело по-прежнему болело и ныло, но теперь намного меньше и с такой болью можно было ужиться. Полежав минут двадцать спокойно, Степан решил попробовать слезть с кровати. Вот тут его ждало первое разочарование — правая рука была прикована наручником к никелированному поручню кровати. Вот так новость! А когда Степан хотел опереться левой рукой, чтобы сесть на кровати, тут он столкнулся и со второй проблемой — левая рука была в гипсе. Вот и получалось, что ни правой, ни левой рукой он до пульта управления кроватью, а тем более кнопки «вызова персонала» не дотянется.

Немного подумав, Степан решил попробовать ударить по кнопкам пульта кровати ногой. Правая нога, как раз могла дотянуться до кнопок. При этом Степан не смог бы объяснить: чего собственно говоря, он добивается. Ну, ударит по кнопкам пульта… а что дальше? Вдруг от этого кровать сложиться и Левченко будет только хуже! Нет сейчас это его не беспокоило. сейчас самым главным было дотянуться до кнопок пульта, а там будь, что будет!

Осуществить задуманное Степан так и не успел, он уже почти дотянулся до заветного пульта, как в палату зашла медсестра. Почему-то Степан всегда думал, что в подобных заведениях медсестры обязательно молоденькие топ-модели, которые ходят в вызывающе обтягивающих и коротких халатах, в которых не помещаются аппетитные и сексуальные формы… и самое главное, эти медсестры обязательно должны были отдаться по первому требованию пациента. Зашедшая в палату медсестра не отвечала ни одному вышеперечисленному требованию. Во-первых, на ней был брючный костюм, а не обтягивающий халатик, во-вторых, она была низкого роста, с оплывшей фигурой и годов ей было далеко за пятьдесят, да еще ко всему прочему, на некрасивом лице была натянута такая противная физиономия, что Левченко сразу понял — сейчас его будут ругать.

— Ну и какого хрена, ты тут ногами машешь, а? — громко стукнув об стол, кюветом со шприцами, спросила медсестра. — Здоровья много лишнего? Так мы это сейчас подправим!

— Тетя, а шего вы бранитеш? — шепелявя, спросил Степан. — Я мешту прошим не мог ваш по-другому вышвать. Руки то не дейшьтвуют.

Степан приподнял левую руку, упакованную в гипс, и звякнул наручниками на правой, тем самым показывая, что руки у него заняты.

— Ну и чего ты мне свои грабки показываешь? Ты — больной! Значит должен спокойно лежать и не дергаться, а то ишь взяли моду, чуть, что сразу в кнопки тыкать! Насмотрелись заграничных фильмов, а, между прочим, кровать в сеть не включена, и соответственно пульт не работает! — сварливым тоном произнесла некрасивая толстуха.

— А зашем тогда она нушна? — удивленно спросил Левченко.

— Ты, что дурак? Кровать нужна для того, чтобы на ней лежать! Все хватить трындеть, переворачивайся на пузо и заголяй жопу.

— Не могу, руки швазаны.

— Ну и ладно, — медсестра, сдернула с Левченко одеяло и уверенным, сильным движением перевернула его на бок и тут же воткнула шприц в ягодицу.

Все это было сделано настолько быстро и точно, что Степан даже не успел испугаться. Раз… и готово! Все-таки не зря, видимо держали такую не привлекательную матрону в столь элитном заведение… не зря!… скорее всего ценили за профессионализм и сноровку. Хорошая опытная медсестра порой приносит больше пользы, чем три доктора — недоучки.

Неожиданно место укола стало нагреваться, и приятная волна тепла разлилась по всему телу. Это было настолько приятно, что Левченко блаженно заулыбался. В один миг боль из перебитого тела куда-то делась, он стал легким — почти невесомым… и кажется, даже вспарил над больничной кроватью. А еще, не красивая и толстая медсестра, которая по-прежнему стояла рядом с кроватью неожиданно превратилась не пленительную красотку, к которой Степан почувствовал очень сильное сексуальное влечение. Захотелось ей тут же овладеть… вот прям сейчас! Левченко скосил глаза вниз и увидел, что его детородный орган в полной боевой готовности, да такой, что еще минута и лопнет от напряжения.

— Ры-ыыы, — зарычал от возбуждения Удав и попытался ухватить за ногу, стоявшую рядом медсестру, но та ловко перехватила руку Левченко и принялась щупать пульс. От прикосновения женских пальцев Степан дернулся, как будто получил удар электрическим током… и потерял сознание, но перед этим, он успел получить сильнейший оргазм.

Очередное «всплытие» на поверхность было самым трудным — Левченко тошнило, а в голова так сильно болела, что казалось сейчас лопнет, как переспелый арбуз, а еще во рту сушило, как будто он бухал три дня, при этом закусывал исключительно соленой рыбой и малосольными огурцами и не выпил за все время ни капли воды.

Когда Степан все-таки победил головокружение, он смог открыть глаз и сфокусировать взгляд — вокруг была небольшая комнатка с казенной, дешевой мебелью: одноместная кровать, невысокий шкаф, два стула, на полу дешевый одноцветный линолеум, прожженный в нескольких местах сигаретами, а на стенах засаленные и выцветшие обои. Советский модернизм!

Сил чтобы встать не было… вернее они были, а вот желания не было. Хотелось снова провалиться в сон и не всплывать на поверхность вечность. Степану даже удалось задремать, но не надолго — звук открывающейся двери вывел из дремы, а потом сильный рывок за ногу скинул с кровати.