Путь силы. Первый пояс

Не миновало ещё и ста вдохов, как мама, упав на колени, заплакала, а у меня, Воина, коснувшегося седьмой звезды, задрожал в руке Пронзатель.

Глава 9

Удаляющаяся пелена открыла нам, что Небо всё же сжалилось над нами, и очередной мираж не унёс нас прочь от цели. Мы уже ступили туда, где он над нами не властен, на площадь перед Павильоном и она оказалась неизменяемой.

Мы всё-таки дошли.

Я помог подняться маме и рука об руку, со спящей в её объятьях Лейлой, мы завершили эту сотню шагов.

Сделав последний уже в одиночку, протянул левую руку, но замер, так и не решившись коснуться створки ворот, вскинул голову, ещё раз читая надпись, сделанную резкими, летящими штрихами. Красное на тёмно-синем полотнище.

Павильон Здоровья.

За плечом раздался чуть подрагивающий голос:

— Что дальше?

Я обернулся и улыбнулся маме, повторяя в десятый раз то, что и давало нам надежду в безумии этого месяца:

— Записи, в которых основатель Волков отыскал карту Миражного, гласили, что Павильон Древних всегда открыт для ищущих помощи. Город цел, лечебница цела — значит, всё по-прежнему в силе, даже если Древние уже мертвы. Идём.

Протянул было руку маме, предлагая ей подняться, как вдруг услышал шум. Быстрый взгляд: в конце улицы появилось сразу два зверя. Не такие уж и большие, едва мне по пояс, Пантеры. Шкура их расцвечена синими полосами точь-в-точь как у Бабочки, что едва нас не погубила. За прошедшие дни мы встречали и других противников с такой расцветкой, но описаний подобных зверей не найти в наставлениях ватажников, словно здесь, в городе Древних, путь к Небу давал им другой шанс на возвышение. Впрочем, с таким количеством энергии вокруг это и не удивительно.

Для меня, с трудом вышедшего победителем из нескольких схваток с такими зверями, подобный узор прежде всего означал, что противник идёт путём духа и обладает многими сильными способностями. Да и встречаются такие звери лишь в окрестностях огромных поместий. Как здесь. Вот только я впервые вижу одновременно пару с такой расцветкой.

Я спокойно, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, повторил:

— Идём.

Но руку убрал, разворачиваясь к воротам и торопясь открыть их. Здесь, у Павильона, в отличие от простых поместий, живая изгородь выше моего роста и не позволяет заглянуть за неё. Редкая особенность. Но даже будь эта ограда высотой по колено, я не рискнул бы её перешагивать. Советы Мириота были коротки и больше похожи на суеверия стариков из Пустошей. В байках, которые можно услышать временами в закусочных или на рынках, тысячи идущих заходили в этот город в поисках сокровищ. Но... Сколько из них вернулись? Я уже видел, что остаётся от тех, кто бездумно нарушает покой Древних. Кости.

Широкие ворота высотой вдвое от меня, из светлого дерева с ясно различимыми прожилками. Я положил ладонь на левую створку и надавил, думая о её толщине и готовясь ощутить рукой тяжесть, но она легко, слишком легко для своих размеров распахнулась, словно приглашая войти. Занятно.

Передо мной открылась привычная, окаймлённая с обеих сторон невысокими деревьями, дорожка, притворяющаяся выложенной цветной брусчаткой. Но я уже дважды шагал по такой и знаю, что это сплошной гладкий камень, на котором всё словно нарисовано: захочешь, не сумеешь найти щелей. Разве что эта дорога раза в четыре шире тех, которые обычно находятся за изгородями поместий. Но видели мы и шире. К примеру там, где лежал разрушенный до основания гигантских размеров дворец. Или там, где струились ручьи с крыш.

В полусотне шагов от ворот отлично виден и сам Павильон, к которому мы шли столько времени: невысокое здание; белоснежные стены, лишённые окон; остроконечная верхушка; подобие крыши, опоясывающей первый этаж, с загнутыми краями, что сильно выступают за стены, образуя крутые площадки; над входом тоже что-то вроде изогнутого навеса, словно была необходимость сильнее укрыть его от дождя; здесь нет разве что свисающих с отвесов крыш полотнищ с именем владельца. Больше всего он напоминает мне Павильон Техник, что стоял посреди Школы. Разве что здесь величие и отделка во много раз превосходят творение Ордена.

Перед тем как шагнуть за ворота, сделал то, что не делал уже два месяца — вытащил из мешка синий чехол и одел его на наконечник Пронзателя. Привычное движение в сторону и оружие на подтоке замерло в равновесии на расстоянии вытянутой руки от меня, а я сложил ладони в приветствии идущих: