Людоед,

– Сорок пятый. – Это Гринько вошел в комнату с парой разбитых ботинок в руке. – И судя по всему, на подошве одного из них кровь.

– Откуда кровь? – повернувшись к Федору, спросил Ильин.

– Может, курицу рубил? – пожал плечами тот. – Может, еще откуда.

– К вечеру мы узнаем – откуда. Не сомневайся! Ну и последний вопрос. Где был вчера вечером?

Федор посмотрел на Анну, перевел взгляд на Виктора.

– Я ее не убивал, – скорее соседям, чем полицейским сказал Федор. – Я весь вечер был здесь.

– Кто это может подтвердить?

Федя снова посмотрел на Аню.

– Никто.

Понятые стояли за спиной Федора, но никто не изъявил желания заступиться за соседа. А ведь наверняка кто-то мог его видеть. Либо они жили по принципу «моя хата с краю», что было буквально, либо Федька их достал настолько, что они рады были избавиться от него любыми способами. Будто прочитав мысли майора, Федор сказал:

– Они ж меня видят только, когда я пьяный. Трезвый я им глаза не мозолю. Вчера не пил. – Он поднял глаза на Аню. – Не пил вообще! Вымыл полы, сходил в магазин. Потом весь вечер просидел дома. Смотрел телевизор.

Вошел Сидихин со своим чемоданчиком.

– Давайте пальчики, – скомандовал он.

Федор кивнул и положил на стол закованные в наручники руки.

– Итак, гражданин Сергиенко, откуда клок вашей рубахи появился на балке в сенях дома Болюты? Пояснить можете?

– Ну, может, я что вешал… – попытался оправдаться Федор.

Майор Ильин заметил, как Аня Рыжова скривилась и отвернулась к окну.

– Откуда кровь на ботинке?

– Ну, я же сказал. Может, резал кого…

– И алиби у вас нет, – заключил майор и встал.