Мы здесь

– Лиззи однозначно считает, что она не мертвая. И я ей верю. Не вижу причины, по которой призраки привязывались бы к людям так, как, например, Лиззи к Кэтрин. Не вяжется логически.

– Логически, говоришь? Как ты вообще такое представляешь: сидят двое и обсуждают, что человек, с которым они недавно общались, на самом деле живой мертвец? Тут дуркой пахнет! Или мы опять вернулись к тому, что имеем дело с «воображаемыми друзьями»?

– Не знаю, Джон. Мне так Лиззи сказала. А я не вижу, зачем ей лгать.

– У тебя такой когда-нибудь был? Скажем, в детстве?

– Воображаемый друг? Нет. Во всяком случае, не припомню.

– И я тоже, – сказал я. – Только… видимо, у них на этот счет свое мнение.

– А что случилось в церкви, с Билли?

Теперь плечами пожал уже я:

– Понятия не имею.

– Ты разве его не видел?

– Почему, видел. Просто не знаю, что именно. Во всяком случае, не могу внятно это объяснить или как-то понять.

Я описал то, что там происходило, вплоть до момента, когда из Билли начала шлепаться на пол смешанная с кофе жеванина. После ухода из церкви я еще некоторое время постоял на улице. Затем оттуда вышел и, не сказав ни слова, удалился тот самый парень – призрак или кто он там еще? – по имени Медж. Ушел целеустремленной походкой, низко нагнув голову.

Крис какое-то время молча слушала.

– Здесь могут быть только два варианта, Джон, – сказала она, когда я закончил. – Или это какое-то мозгоклюйство, или же реальность. Вот и все. Сидя в трезвом уме под холодным солнцем, невольно склоняешься к первому, но… второй-то куда девать? Ты это знаешь. Если бы речь шла только обо мне или о тебе – это одно дело. Но ведь мы оба видели этих людей, общались с ними.

– Как у тебя закончился разговор с Лиззи?

– Она несчастна, – вздохнула Крис.

– От чего?

– От всего. У нее есть подруга. Во всяком случае, была. Эти отношения были для нее важней всего на свете – наверное, даже важнее, чем связь с Меджем. Меджу удалось установить контакт со своим другом. Они между собой общались, даже несколько часов вместе прогуливались. Лиззи за него рада, но это лишь делает ее несчастней по отношению к собственной жизни.

– Ну и?

– Что «и»?