Меня выставили за дверь.
Но настроения не испортили.
— Во всем виноват этот старый дурак! — вслух повторял я про себя. — Без того поганого пунша в его честь сидел бы в кругу семьи, наслаждаясь жареной телятиной и окороком, объедаясь пирогами с яблоками и пудингом с клубникой. Нет ничего лучше пудинга с клубникой!
Я вернулся на Стэнуорт-стрит и вошел в дом.
В воздухе носился чудесный запах жаркого, а из-под двери столовой тянулась полоска света.
— Ку-ку! — вскричал я, толкнув створку.
Меня встретил радостный хор приветственных криков.
У залитого светом стола собралась вся семья.
Но Джейн с торчащим языком висела на люстре. Эльфрида, скорчившись на плюшевом кресле, усмехалась, и руки ее удерживали кишки, выползавшие из распоротого брюха.
Посреди стола в кровавом соусе плавала голова Барнэби — искаженный рот изрыгал ужасные ругательства.
Невероятно бледный Майкрофт красными от крови руками заканчивал обдирать труп Грималкина.
Я бросился назад с воплем ужаса и едва успел увернуться от розового призрака. Однако успел узнать Дайтона — со слуги живьем содрали кожу.
Странная женщина восклицает