Мариньи наклонился и голосом, похожим на хриплый стон, прокричал:
– Приказ короля: пропустить…
Мабель схватила Миртиль в охапку и с пылающим взором начала спускаться по лестнице…
– Король, – объявил громкий голос у другой двери.
Мариньи с искаженным лицом, нетвердой походкой двинулся навстречу Людовику.
– Сир, – пробормотал он, кланяясь скорее как человек, подавленный внезапно свалившимся на него горем, нежели как приветствующий короля сеньор.
– Ну, Мариньи, – промолвил Людовик Сварливым веселым голосом, – вы, вероятно, слышали, что мои храбрецы требуют битву. Мы готовы?
– Да, сир, готовы! – отвечал Мариньи, распрямляясь, и на сей раз с такими ужасными интонациями, что ни у кого из присутствующих не осталось сомнений в том, что разбойники будут разбиты наголову. – Готовы, и горе бунтовщикам!..
– Идем же сражаться! – вскричал Людовик.
Мабель и Миртиль прибыли к Дому с привидениями кладбища Невинных. Первым делом мать Буридана позаботилась о том, чтобы забаррикадировать дверь. Затем она присела рядом с девушкой, которая после всей этой сцены выглядела совершенно разбитой и подавленной.
Миртиль молча плакала.
– У меня никогда не было матери, – наконец прошептала она, – а теперь нет и отца…
– Судьба этого человека находится в Божьих руках, – промолвила Мабель с некой торжественностью, которая заставила девушку содрогнуться. – Куда он идет?.. К какой катастрофе?.. Этого я не знаю… но он помечен, над ним нависла опасность…
– О батюшка!..
– Ты должна свыкнуться с мыслью, что твой отец умер в тот самый день, когда ты в последний раз видела Клода Леско… А что до Ангеррана де Мариньи, то ты его слышала! Будь же, что будет… А что касается той, которая приходится тебе матерью… вскоре сюда явится тот, кто сможет поведать о ее участи. Он явится в полдень.
– И кто же это? – спросила Миртиль.
Мабель не ответила. Она погрузилась в раздумье.
В полдень тот, кого она ожидала, не пришел: несчастный Роллер был далек от того, чтобы явиться; он, как говорится, свое получил. Был ли он мертв или же каким-то чудом остался в живых, это мы еще в свое время увидим. Как бы то ни было, Мабель не могла даже вообразить, почему его нету, но, признаться, не очень-то об его отсутствии и жалела.
Действительно, человеческое сердце подобно растениям, которые распускаются и дают цветы, испускают запахи, когда находятся на открытом воздухе и на солнце. Находясь в тени, они начинают чахнуть и даже каменеть.
Но как только возвращается свет, к ростку возвращается его сила, его красота.