– Конечно, фрау Ирма! Я распоряжусь, Анастасия придет к вам через несколько минут.
Выйдя из кухни, Ольга не сразу отправилась к домику для гостей. Оглянувшись по сторонам, она поднялась на второй этаж. Ей нужно убедиться, что вчерашнее ей не примерещилось, что была Лиза и была кровь на ее руке. В этом крыле располагались спальни старухи и фон Клейста. В чью комнату вошла вчера бедная девочка?
Коридор даже при свете дня был плохо освещен. Ольга со всей тщательностью осмотрела и бордовую ковровую дорожку, и стены, но не нашла никаких следов. А они ведь должны были остаться, если Лиза держалась за стены окровавленной рукой. Не было ничего? Или кровавые следы тщательно вытерли? Кто вытер? Трудно представить фрау Ирму с тряпкой в руках. Может все-таки примерещилось?
Ребят и Григория она нашла в кухне у Шуры. Ребята уже закончили завтракать, а Григорий сидел за столом с большой дымящейся чашкой в руках. Наверное, Шура налила ему чая. Ольга поздоровалась, нашла взглядом Настю, сказала:
– Анастасия, тебя ждет фрау Ирма. Нужно прибраться в ее кабинете и комнате.
Девочка послушно встала из-за стола. Все-таки было в ней что-то от Лизы, вот эта покорность и безропотность. Только пока еще не омраченная страхом.
– А Лизка куда подевалась? – спросила Шура через плечо. На Ольгу она демонстративно не смотрела. Значит, Шура ничего не знает про Лизу. Бесполезно спрашивать.
– Фрау Ирма отправила ее обратно домой.
– Странно. – Все-таки Шура обернулась. Во взгляде ее читалась тревога.
– Почему странно? – спросил Ольга. Такие разговоры лучше вести без детей, но коль уж Шура сама заговорила…
– Эй, ребятки! – Григорий словно понял, что Ольга хочет остаться с Шурой наедине. – Хватит дурака валять! Пойдемте-ка работать!
Разговор Ольга продолжила после того, как в кухне они остались вдвоем.
– Почему странно, Шура? – спросила и подошла к поварихе почти вплотную. Если не ответит, придется заставить. Хоть и не хочется.
Шуре тоже не хотелось. Шура уже жалела, что вообще начала этот разговор.
– Ничего! – буркнула она и отвернулась к печи.
– Нет, погоди. – Ольга взяла ее за плечо, развернула к себе, заглянула в блеклые голубые глаза, велела: – Рассказывай!
Шура молчала так долго, что Ольге уже начало казаться, что ничего не выйдет, а потом медленно, нехотя заговорила:
– Это уже третья на моей памяти девочка. Когда по две недели, когда по три они змее этой прислуживают, а потом исчезают.
– Куда исчезают?
– Никто не знает. Нам говорят, вот как сегодня, что отослали их домой, что надоели они старухе, а на самом деле…