Ненадёжный признак

— И всё же, — настаивал он. — Проблемы с родителями?

— Да ну, — энергично замотал головой я, — какие ещё проблемы, у меня сроду не было проблем ни с родителями, ни вообще с людьми. Просто… Просто я хотел какое-то время пожить невидимкой. В месте, где никто меня не знает и никто не оборачивается мне вслед.

— Вот как, — невозмутимо кивнул он. — Думаю, я вас понимаю, Тадзири-сан.

— Ой, лучше называйте меня просто Дзиро, — попросил я.

Здесь мне стало немного неловко и я с независимым, надеюсь, видом дунул на чёлку, которая вечно лезла мне в глаза. П-ф-ф.

В окошке чата замигала скрепка, господин Ёсикава отправил мне какую-то картинку. Я, стараясь не торопиться, создал на компе специальную папку и сохранил файл в неё. Потом открыл его. С экрана на меня смотрела круглолицая девушка в очках. Смотрела серьёзно, без улыбки, это у них, наверное, фамильное.

— Ваша дочь? — уточнил я глуповато, просто чтобы что-то сказать. Не будешь ведь сразу вопить — ой, какая няшная, ещё подумает, чего доброго, что я вроде как юбочник.

— Да, это моя дочь Мичико, — просто ответил он.

— Тогда вернёмся к вопросу нефритовой бусины на дне Токийского залива, — деловито предложил я.

Господин Ёсикава снял очки и жестом, знакомым всем очкарикам, потёр переносицу. Ох уж эти мне неспешные беседы! Чего тянуть-то? Вопрос — ответ, вопрос — ответ, раз, раз, раз, быстренько проблему обсудили. А тут вытягиваешь информацию, как рыбку из пруда, я аж заёрзал от нетерпения, но моё болтунское чутьё подсказывало, что подгонять этого человека не стоит. Чуть помедлив, он снова надел очки, а потом (интересно, какая связь?) спросил, знаю ли я, кто такие инвизы. Нормально, да? Спрашиваешь человека о чём-нибудь, а вопрос тут же летит рикошетом в тебя. Ладно, подстроюсь.

— Инвизы, — начал я бодро, пробуя слово на вкус. — Кажется, это какой-то геймерский термин, какой-то артефакт, что-то вроде шапки-невидимки?

Он покачал головой отрицательно.

— Инвизы — это что-то вроде воображаемых друзей, — пояснил он. — Правда, не совсем воображаемых и не всегда друзей. Когда моей дочери было десять лет, она потеряла своего инвиза и до сих пор с этой потерей не смирилась.

— Она потеряла воображаемого друга? — переспросил я огорошенно. — Как можно потерять то, чего нет?

Господин Ёсикава бросил на меня цепкий взгляд. Кажется, ему не понравился мой вопрос. Но что поделаешь, иногда я говорю, а иногда — уверенно ляпаю, а после долго и муторно разбираюсь с последствиями ляпнутого.

Однако, даже если мой вопрос не пришёлся ему по душе, он никак этого не показал, а только посоветовал проконсультироваться с неким доктором Свантесоном, как бы светилом в области невидимых друзей, который при этом так удачно живёт тоже в Стокгольме. Я записал имя на бумажку и собирался задать ещё вопросов этак семь-восемь, но господин Ёсикава явно считал, что сказанного более чем достаточно. Он коротко поклонился, буркнул, что ему было приятно со мной познакомиться, пожелал удачи в поисках и отключился — исчез с моего монитора вместе со своей бомбической шапочкой. А я с открытым ртом и незаданными вопросами остался сидеть перед экраном, с которого на меня смотрела серьёзная круглолицая девушка. Я закрыл рот и подмигнул ей. Хей, Мичико-тян, не грусти. Всё будет тип-топ, вот увидишь.

04. Частный сыщик Дзиро Тадзири, Стокгольм

Я быстренько пробил в сети адрес доктора Свантесона — его офис оказался в районе, куда я нечасто заглядываю. Супер, заодно обследую эту часть города получше, сыщик должен хорошо ориентироваться на местности. Натюкал на мобильном номер, подождал семь гудков и хотел уже дать отбой, как на той стороне трубку всё же сняли. Оказалось, это сам доктор (а куда секретарша делась?), который, как мне показалось, немного удивился моему звонку. Я, особо не рассусоливая, попросил его о консультации, а он, проверив свой календарь (я затаил дыхание, щаз как назначит через месяц) предложил встретиться завтра после обеда. Хей-хо, отличное начало!

На следующий день я первым делом распечатал фотографию, которую мне прислал господин Ёсикава, и положил её в прозрачную папку: кто знает, скольким людям придётся её показывать. Заварил зелёный чай, налил его в старенький термос с Тоторо на крышке, он у меня ещё со школы, весь покоцаный, но выбрасывать жалко, мне его Вторая подарила. Собрал контейнер о-бэнто: рис, омлет тамаго-яки2, квашеный дайкон-цукемоно3, немного рыбы. Конечно, можно пообедать в городе, но что, если придётся сидеть в засаде? Шучу! Просто привычка. Термос и о-бэнто положил в рюкзак, туда же — карманный путеводитель по Стокгольму, фонарик, складной нож, нераспечатанную пачку сигарет (я не курю, но одолжить сигарету прохожему — хороший повод для знакомства), и всякое другое по мелочи, что может пригодиться при работе «в поле». Повесил рюкзак на плечо и пошёл на трамвай.

Район, где расположен офис доктора, вообще ни разу не деловой, жилые дома здесь стоят вплотную друг к другу, соприкасаясь крышами, прямо хоть прогулки по ним устраивай. Видимо, не мне первому пришло это в голову: пока я искал в сети адрес доктора, я наткнулся на рекламу турбюро, предлагавшего экскурсии по крышам Васастадена. Обязательно схожу как-нибудь, посмотрю на город с высоты. Я побродил по улицам, попутно заглядывая во дворы, поболтал с парочкой местных жителей, выгуливающих чинных собак, зашёл в крошечную кондитерскую, в которой так оглушительно пахло булочками с корицей, что я купил аж две штуки, сел за единственный столик у окна и съел обе, запивая чаем из термоса. Наблюдая за игрой бликов в своей чашке, я раздумывал над фразой господина Ёсикавы, не шедшей у меня из головы. «Не совсем воображаемые и не всегда друзья» — что бы это могло значить? Надеюсь, доктор мне эту фразу расшифрует.