— Это несложно, — пояснил мне Ксарг. — Для этого нужно просто понять, чем они руководствуются при столкновении с чем-то необычным. Если они ведут себя как люди — становятся агрессивными, или в страхе убегают, или проявляют любопытство — то это одно.
— А если они, увидев странное, решают всё в рамках звериного понимания — это уже совсем другое, — дополнил Соксон. — А для этого надо найти племя волосатых, дойти до той границы, которую они позволяют пересекать — и странно себя повести.
— И сделать это мы предлагаем тебе, — закончил Ксарг. — И твоим бойцам.
Я молча смотрел на мудрецов, вцепившись в волосы и пытаясь понять: издеваются они или нет.
— А как определить, насколько близко я могу к ним подойти? — поинтересовался я.
— Только опытным путём, — Соксон развёл руками. — У каждого племени волосатых — своя граница, за которую не позволяется заходить никому.
Вышел я от Соксона с Ксаргом, нагруженный важными материалами по заданию, с гудящей головой и совершенно растерянный. Хорошо, что мудрецы, как всегда, не скупились на оплату. Иначе мне было бы очень сложно уговорить своих бойцов взяться за предложенное дело.
Глава 9
В помощь нам был выдан целый талмуд с записями о волосатых. Причём, мудрецы приводили цитаты и подписывали, кто и когда это заметил. Видимо, для них это было важно, но я даже не пытался запомнить все имена. Из всей книги мне пришлось вычленять лишь то главное, что могло нам помочь. Был ещё список основных задач. И он был достоин отдельного упоминания. Во-первых, надо было выстроиться по самой границе, за которую волосатые никого не пускали — и начать их оскорблять и вызывать на бой, используя «непристойные выражения, ритмичные телодвижения и крики».
— Они и правда думают, что так вызывают на бой? — с чуть перекошенным лицом спросил Скас, когда я зачитал первый пункт. — Больше похоже на… совсем другое…
— Что, старый? Боишься, что могут согласиться? — захохотал Гун-нор.
— Думаю, что в этой части я побуду простым зрителем, — буркнул Скас.
Во-вторых, надо было попробовать сместить ту самую невидимую границу. Для этого нужно было в течение нескольких дней приходить на одно и то же место, каждый раз приближаясь на полшага. «Ежели они люди, то не заметят нарушение или заметят через некоторое время. Ежели звери — то не позволят свершиться нарушению или не обратят на него внимания вовсе».
— О! Сколько точности в объяснении, — хмыкнул Хохо. — Мне одному кажется, что первое и второе почти ничем не отличаются?
В-третьих, надо было подыскать поведение, при котором волосатые обратят на нас внимание — но не нападут, а проявят живой интерес. «Делать разрешается, что хочется. Главное — обратить внимание и заинтересовать».
Ну и, главное, все наблюдения надо записывать. Это требование с прошлого года не сильно изменилось.
— Вы меня извините, а с серыми вы тоже вот это всё делали? — спросил с подозрением Скас.
— Нет, — ответил я ему с ухмылкой. — За серыми просто наблюдали.
— И что увидели? — поинтересовался Гун-нор, но ответом ему было молчание. — Ничего?
— Нор! Может, им до сих пор кошмары снятся о том, что они увидели, а тут ты со своими вопросами! — захохотал Скас.