находим, что они достаточны для различения; новые же наблюдения заставляют устранять
одни признаки и прибавлять другие, так что понятие никогда не остается в определенных
границах. Было бы бесполезно давать дефиницию такого понятия, так как, например, если
речь идет о воде и ее свойствах, мы не останавливаемся на том, что подразумевается под
словом "вода", а приступаем к экспериментам, и слово с теми немногими признаками, которые мы связываем с ним, оказывается только обозначением, но не понятием вещи, стало быть, даваемая здесь дефиниция понятия есть лишь определение слова. Во-вторых, понятия, данные a priori, например субстанция, причина, право, справедливость и т. д., строго говоря, также не поддаются дефиниции. Действительно, я могу быть уверенным в
том, что отчетливое представление о данном (еще смутном) понятии раскрыто полностью
лишь в том случае, если я знаю, что оно адекватно предмету. Но так как понятие предмета, как оно дано, может содержать в себе много неясных представлений, которые мы упускаем
из виду при анализе, хотя всегда используем на практике, то полнота анализа моего понятия
всегда остается сомнительной и только на основании многих подтверждающих примеров
может сделаться предположительно, но никогда не аподиктически достоверной. Вместо
термина дефиниция я бы лучше пользовался более осторожным термином экспозиция, и
под этим названием критик может до известной степени допустить дефиницию, сохраняя в
то же время сомнения относительно ее полноты. Итак, если ни эмпирически, ни a priori данные понятия не поддаются дефиниции, то остаются лишь произвольно мыслимые
понятия, на которых можно попытаться проделать этот фокус. В этом случае я всегда могу
дать дефиницию своего понятия; в самом деле, я должен ведь знать, что именно я хотел
мыслить, так как я сам умышленно образовал понятие и оно не дано мне ни природой
рассудка, ни опытом; однако при этом я не могу сказать, что таким путем я дал дефиницию
действительного предмета. В самом деле, если понятие зависит от эмпирических условий, как, например, понятие корабельных часов, то предмет и возможность его еще не даны этим
произвольным понятием; из своего понятия я не знаю даже, соответствует ли ему вообще
предмет, и мое объяснение скорее может называться декларацией (моего замысла), чем
ebooksa