Предсказанная волку,

аподиктическое доказательство. А из априорных понятий (в дискурсивном знании) никогда

не может возникнуть наглядная достоверность, т. е. очевидность, хотя бы суждение и было

вообще-то аподиктически достоверным. Следовательно, только в математике имеются

демонстрации, так как она выводит свои знания не из понятий, а из конструирования их, т.

е. из созерцания, которое может быть дано a priori соответственно понятиям. Даже действия

алгебры с уравнениями, из которых она посредством редукции получает истину вместе с

доказательством, представляют собой если не геометрическое, то все же конструирование

с помощью символов, в котором понятия, в особенности понятия об отношении между

величинами, выражены в созерцании знаками, и, таким образом, не говоря уже об

эвристическом [значении этого метода], все выводы гарантированы от ошибок тем, что

каждый из них показан наглядно. Философское же познание неизбежно лишено этого

преимущества, так как ему приходится рассматривать общее всегда in abstracto (посредством понятий), тогда как математика может исследовать общее in concrete (в

единичном созерцании) и тем не менее с помощью чистого представления a priori, причем

всякая ошибка становится очевидной. Поэтому первый вид доказательств я предпочел бы

называть акроаматическими (дискурсивными) доказательствами, так как они ведутся

только посредством слов (предмета в мышлении), а не демонстрациями, которые, как видно

из самого термина, развиваются в созерцании предмета.

Из всего этого следует, что природе философии, особенно в сфере чистого разума, вовсе не

подобает упорствовать в догматизме и украшать себя титулами и знаками отличия

математики, к ордену которой она не принадлежит, хотя имеет основание надеяться на