Зов ааори

22
18
20
22
24
26
28
30

– Пофиг… – отмахнулся Саша. Весёлым огоньком мигнул и сразу потух блок слежения. – Найдём другую работу. Или ты хочешь пострелять в детей и стариков, Ром?

– Не хочу, – мрачно ответил тот.

И в этот момент мир вдруг перевернулся и вспучился. Броня взвыла дружным писком тревожных сообщений, информируя о многочисленных повреждениях и внешнем воздействии, а Саша полетел кувырком. Сначала в воздухе, а потом по песку опостылевшей пустыни. Когда он, преодолевая головокружение, поднялся на четвереньки, селение местных уже перестало существовать. На его месте царил огненный ад, сжиравший остатки неказистых построек. Рядом поднимался с земли Лёха, матерясь как сапожник. И только Рома лежал у россыпи красноватых камней и не подавал признаков жизни.

– Рома! Ромка, *** мать! – Саша подобрался к бойцу и запустил внешний интерфейс его медицинского диагноста. Но блок не ожил: видимо, что-то серьёзно поломалось у Ромы в броне. – Чтоб тебя, сука, давай!

Саша вырвал разъёмы на своём диагносте и подключил к Роминой броне, подавая питание от собственного источника. Пока проклятое устройство попискивало, запускаясь и собирая анализ, он успел понять, что всё зря. Через затемнённый лицевой щиток Саша сумел разглядеть застывший взгляд друга.

– Отказ жизненных функций…

– Ромка!.. – рядом опустился на колени Лёха, срывая шлем. – Ромка…

Ожила рация.

– База – седьмой. Усвоил урок?

– Да пошёл ты!.. – ответил Саша, но это было только начало всей трёхэтажной фразы, которую он выдал в эфир.

Но база издевательски молчала в ответ. А Саша с Лёхой смотрели на однокашника и друга детства. Втроём они росли и учились, втроём работали, и вот теперь – Ромки не стало. И никакая суперсовременная встроенная реанимация не смогла бы его спасти.

– Я их достану… – прошептал Саша, сам не веря, что говорит это. – Я достану этих уродов, которые убили Ромку, и убью их родных… А потом я доберусь до тех богатых уродов, которые жируют на чужой крови, и заставлю их платить за все страдания, что они причинили простым людям…

– Я с тобой, бро… – Лёха посмотрел на Сашу и серьёзно кивнул. – За это, ять, кто-то должен заплатить…

Пискнул блок слежения, показывая наличие связи, а потом рацию будто прорвало:

– База – седьмой, приём! Что у вас происходит!? База – седьмой, приём! Сканеры слежения зафиксировали взрыв в секторе! База – седьмой…

– Найду и убью… – повторил Саша, прежде чем активировать связь и ответить надрывающейся рации:

– Шрам!

Я вынырнул из сна, и где-то внутри меня хором взвыли Катуавр, Касан и Андрей. Взвыли зло, недовольно и испуганно. Даже псих, резавший женщин в подворотнях, не был готов вспоминать эту странную жизнь. Жизнь Саши и жизнь Лёхи. Лёхи, которого здесь звали Беани. Или Вспомнивший…

– Я в прошлой жизни был солдатом. Наёмником. Мой командир… Он отказался вырезать какую-то деревню. Он сказал тогда, что пускай наниматель сам этим занимается… А мы будем воевать за правду… За то, чтобы все эти богатые уроды оплатили кровью страдания других… И мы хорошо воевали.

Я не хотел знать, что значит «мы хорошо воевали». Не хотел, но, похоже, сны не оставляли мне выбора. Раньше они всегда были последовательны и показывали прошлые жизни моей души, раскрывая все поворотные моменты – от начала и до конца. И если уж сон начался, то он продолжится. А я итак уже начинал бояться спать.