На этом их встреча закончилась, и каждый вернулся к своему образу жизни. Старый еврей – к себе в Нью-Йорк, на алмазную биржу, а Феликс – в Камерун. И сейчас Феликс рассматривал странного негра, с удивлением убеждаясь, что это не представитель местных племён, а хорошо так загоревший европеец, маскирующийся то ли под араба, то ли под негра.
В его каюте лежал составленный, пробный договор на приобретение территорий от реки Убанга, до реки Илу. Похожий договор лежал и у капитана Леонардо де Брюлле, только на территории от реки Убанга, до озера Чад. Река Илу и прилегающие к ней территории, его величество в лице капитана де Брюлле, не интересовали.
Но, последние события этому очень сильно помешали. Ни капитан де Брюлле, ни капитан фон Штуббе, не предполагали такого развития событий, и были весьма удивлены, когда увидели довольно большую, по местным меркам, армию, вооружённую холодным оружием и парой мушкетов, которые, скорее всего, не дали даже одного залпа, когда эта самая армия была разбита, что было видно даже на глаз, во много раз меньшим войском, что естественно, достойно удивления.
Наконец, процессия бесстрашно добралась почти до борта кораблей и остановилась. Вперёд вышел странный негр, и заговорил на чистейшем португальском языке. Бельгиец португальского не знал, а Феликс только понимал, и мог озвучить лишь несколько ходовых слов. Вот он их и озвучил.
Странный негр быстро перестроился, и представился Луишем, визирем Великого вождя народа банда Ванна, и был он, как уже догадались оба капитана, португальцем. Скривились оба, уж лучше бы он был англичанином. С этими, ближайшими родственниками испанцев, не хотели иметь дел оба, что бельгиец, что немец.
Анголы и Гвинеи из Африки не выкинешь, придётся и с хвастливым, и жадным до глупости, представителем португальского народа, вести дела, раз такое дело.
– Приветствую вас, уважаемые господа, – коверкая французские и немецкие слова, начал Луиш.
– Мой достопочтимый вождь настоятельно просил вас участвовать в его церемонии вступления в должностьверховного вождя и назначения" команданте» народа банда, или главного военного вождя всех территорий, населённых нашим народом.
После этой фразы, челюсти у всех, слушающих этого непредсказуемого Вана, в прямом смысле, отвисли, а глаза – расширились. Даже у «железного» Феликса глаза превратились в два горных озера, и в них, словно вешняя вода, плескались удивление и вопрос:
– А…, что он сказал???
Луиш, очень довольный произведенным эффектом, отчётливо приосанился, картинно отставил правую ногу в сторону, и, уперев свой щит в левый бок, повторил.
– Да, мой вождь назначил себя командиром всех войск, которые сумеет собрать на наших землях, а управлять поставит наиболее верного своего последователя, из числа новых неофитов.
– И мы не дикари, мы – христиане. Слышали, было такое христианское царство – Гаога, так вот, наш вождь – потомок тех правителей, то есть царь. Но, из-за природной скромности, он не хочет возлагать на себя корону, и передаст бразды правления достойному, которого выберет сам. Он же будет защитником слабых и угнетённых.
– И берегитесь! О, бледнолицые дьяволы,… его гнева!
Пафос фразы в конце речи просто зашкаливал, но Луиш этого не замечал, впав в раж. Очнувшись, он понял, что оскорбил сам себя, но сделал вид, что он не такой.
Даже, если оба капитана и оскорбились поначалу, и не планировали сходить на берег, чтобы общаться с местным новым царьком, то, после такого представления, у них отчётливо зачесались пятки, направляя ноги в каюты, а голова уже продумывала, что надеть, и сколько человек охраны надо взять с собою.
Как было сказано выше, у Леонардо де Брюлле было двадцать человек солдат, и около пятидесяти человек команды. У капитана фон Штуббе – десять, и ещё шестьдесят человек команды. Но, в отличие от бельгийцев, его команда состояла частично из европейцев, частично из представителей бывших американских рабов, а сейчас – свободных негров, что обосновались сначала в Либерии, а потом распространились, в поисках заработка, по всему атлантическому побережью Африки, дойдя до Анголы.
Глава 8. Церемония
Приблизительно через полчаса оба капитана, одевшись в более чистую одежду, в сопровождении пятерых, специально назначенных для этого, солдат, сошли с палубы своих кораблей и двинулись навстречу с «команданте», теряясь в догадках, чтобы это могло значить.
Капитаны шли бок о бок, негромко переговариваясь между собой на смеси французского и немецкого языка. Немного позади, настороженно блестя друг на друга глазами, шагали десять солдат, следуя за своими командирами.