– Я её не вижу.
– Потому что она участвует.
Энарей замолк – и в ту же секунду гулкие удары барабана послышались на арене, заполняя каменную чашу театра.
Лик посмотрел вниз и увидел неврийку.
Да, он знал её совсем другой.
Ифито была обнажена по пояс. Пастушеская юбка из козьих шкур падала до пят, а на шее, в ложбинке небольшой груди, прыгало костяное ожерелье.
Неврийка задрала голову к небу, так, что рыжие кудри заметились по плечами и с новой силой обрушилась на барабан.
Рокот ускорялся, он уже не пульсировал. а трещал. Потом вдруг сорвался в тишину.
Удар! Удар! Ещё удар!
Маэс вышел на сцену. Он был в такой же пастушеской повязке, а по натёртому маслом телу бегали блики. В неверном свете факелов его мускулатура казалась особенно выразительной.
Он приветливо поднял руку, и под Ликом разверзся целый океан криков. Вся скифская сторона орала, подскакивала, вопила и выла, словно весенний гон начался у этих волков раньше срока.
Лик не заметил, как сам вскочил на каменной сидение и зашёлся в вопле.
– Чтобы лучше кричалось, – напомнил Сагилл, когда Лик иссяк. – надо сделать ставку. Особенно хорошо кричат те, кому нечего будет есть, если они проиграют.
– Да, – Лик опустился и вытер краем накидки взмокший лоб, – я понимаю.
Снова ударил барабан. Ударов за ударом, удар за ударом. Крещендо всё быстрее и громче… и звук снова затих.
Удар! Удар!
Невидимый механизм заработал, почти неслышный за рокотом толпы. Железная решётка в одной из арок за ареной поползла вверх.
Оттуда, из мрака, на арену степенно выступил лев.
Кто это? Ливиец? Лик пригляделся и понял – нет. Это обычный лев, не терион. Лик не мог видеть его глаз, накрытых угольной тенью от гривы. Но зрачки в глазах зверя, конечно, там были кошачьи.
Есть ли у Маэса оружие? Если сходиться один на один, лев просто разорвёт человека… Лик сразу усмехнулся своей доверчивости. Человека разорвёт, а териона – нет. Пока у ликантропа есть силы, у него есть и оружие.