— Спасибо, — буркнул он и поспешил выйти.
Яню проводила его взглядом, потом вновь посмотрела на меня и улыбнулась.
— Надо сделать пометку, чтобы перевели на работу попроще, пока рука не заживёт, — сообщила она.
Я пожал плечами. Яню обошла стол и, не подумав садиться, наклонилась, раскрыла какой-то журнал. Я с интересом смотрел. Верх халатика был ничуть не менее откровенным, чем низ. И демонстрировал удивительное, для китаянки, богатство. Рядом встревоженно пошевелилась Ниу.
— Лей, пойдём, а? — потянула она меня за рукав.
Яню увлечённо что-то писала в журнале.
— Волнуешься за друга? — посмотрела на меня, не меняя положения.
— Есть немного, — сказал я. — Он, знаете, плохо переносит боль.
— О… — с томным сочувствием отозвалась Яню. — Бедный мальчик. А ты, Лей?
— А что — я? — Я вдруг почувствовал, что в горле пересохло. К такой мощной бомбардировке флюидами оказался не готов.
— Ты не боишься боли? — спросила Яню.
Я вспомнил жёлтого дракона. Боюсь?..
— У нас с ней свои отношения, — пожал я плечами.
— Так я и подумала.
Яню вышла из-за стола, потянулась. Ниу всё это время продолжала настойчиво тянуть меня к двери.
— Вы же сможете ему помочь, да? — спросил я, указав взглядом на дверь, за которой скрылись врач и Тао.
— Даже не знаю. — Яню села на краешек стола, закинула ногу на ногу. С учётом длины халатика, за такие манипуляциии уже можно было давать срок. — Я иногда помогаю ребятам, чтобы им не было слишком тоскливо в консерватории.
— Тао не пойдёт в консерваторию, — сообщил я то, что всё равно бы выплыло.
— Жаль, — надула губы Яню.
— Но, может, всё равно что-нибудь можно сделать?