Сиверсия

– В гробу я видел эту работу!

– Не иди по прямой. Лавируй! Понял? – и не дожидаясь реакции расстроенного водилы, он крутанул баранку влево. – Сейчас пост ДПС будет…

Но договорить он не успел. Пчела пропела возле уха. Тут же заскрипело паутиной трещин лобовое стекло, а на заднем точно по центру образовалась маленькая круглая дырочка с радиальным орнаментом по периферии

– Газу! – рявкнул Хабаров.

Но водитель был точно в ступоре.

– Лезь назад. Ляг на сиденье!

– Что?

– Лезь, если жить хочешь!

Хабаров сел за руль.

Скорость. Скорость! Скорость! Обгон. Еще. Довольно. Стоп! Вот она, эстакада. Ремонт ограждения. Тормоз. Резко. Машину развернуло поперек шоссе. Теперь вправо. И нырок! Откос был как отвесная стена небоскреба. Страшный крик таксиста, падающего на пол между сиденьями: «Чумовой, убьемся!» Пара километров по обочине. Лесопарк. Дорога. Ушли…

– Живой? – Хабаров обернулся к таксисту. – Впредь тебе наука будет. Смотри, кому клюв чистишь.

Тот шевельнулся, застонал, дрожащей рукой нащупал ручку дверцы. Поток прохладного воздуха устремился в салон. Свесив голову к земле, таксист чистил желудок.

Хабаров вытащил свою сумку из-под его ног и, не оборачиваясь, пошел по тропинке. Напрямик здесь было рукой подать.

Странное оно, время. Течет себе своим чередом, пыхтит потихоньку, быть незаметным старается. Вроде бы и нет его совсем. Ан, нет. То лишь наш желаемый самообман. Очнешься от него, когда увидишь будто выставленные специально, напоказ последствия безвозвратно ушедшего времени.

Не сняв потрепанной кожанки, запыленных ботинок, не сняв даже дорожной сумки с плеча, Хабаров неподвижно застыл в прихожей своей квартиры.

Пустота, тишина, холодный нежилой запах, засохшие цветы в горшках на окнах и антресолях и пыль. Пыль, отвратная, мышиного цвета, укутавшая толстым мохнатым ковром и пол, и мебель, и существовавшую здесь некогда жизнь.

«Мой склеп…»

Хабаров тряхнул головой, точно стараясь отогнать наваждение, наконец сбросил с плеча на пол сумку, потянулся к листкам бумаги на тумбочке в прихожей. Бумага пожелтела, но четко сохранила машинописный текст договора подряда десятилетней давности. Он грустно усмехнулся, бросил листки на пол.

«А это что?»

Он развернул исписанный красными чернилами листок.