— Так что, дружба врозь? — задал-таки он мучивший вопрос.
— Что делать? Такова се ля ви, — в тон ему подыграла Татьяничева. — Кстати, когда ты уходишь в докторантуру?
— Однако! — Карась искренне подивился. — И трех дней не прошло, как главный намекнул… Откуда такая информированность? Слушай, — со смехом предположил он, — а может, ты с ним теперь?.. В конце концов, должна же ты с кем-то спать, раз меня бросаешь?
— Хорошенький ты мальчик, Илюшенька, — она соскочила со стола, — но доложу по секрету — хам!
Карасю показалось, что неожиданно он угадал. Это было открытие чрезвычайной важности, многое объясняющее… Самка! Расчетливая самка!
— У вас ко мне дело?
— Мальчишка, — Татьяничева с улыбкой потянулась к его волосам, но он холодно отстранил ее руку.
— Да ничего у меня с главным нет! — будто только теперь поняв его состояние, произнесла она. — Глупости какие.
И тут же, словно сказанное было совершенно очевидно, продолжила:
— На следующей неделе в область поступит японская аппаратура. Та самая. Через два-три дня сюда приедет Ходикян. Будет решаться вопрос, в какое отделение ее передать, — она выждала его реакцию и, не дождавшись, поджала губы. — Ты что, так и собираешься в мальчиках просидеть?
— По-твоему, заведующий отделением, к которому на прием из Москвы ездят, — мальчик? — не удержался Карась. — Беспардонная ты все-таки бабенка.
— А по-твоему? Илюшка, тебе сорок, и ты созрел для прыжка. Я что, должна тебе объяснять, что такое приличная аппаратура? Это за год докторская, это возможность делать любые операции, это диагностика. Это…
— Это вылеченные больные.
— И это тоже, — по лицу ее скользнула тень. — И, наконец, это имя! А в перспективе… — Она кивнула на окно, за которым шумело у стен клиники веселое шоссе на Москву. — Такие случаи бывают два-три раза в жизни и их нельзя пропускать. Проморгал — считай, списан в неудачники. Учти, Самарин тоже претендует. Так что…
— Я догадываюсь, что такое хорошая аппаратура. Не пойму только, ты-то что так за меня хлопочешь?
— Ты все-таки хоть и талант, но тупица. Во-первых, я займу твое место.
— Ты?! — вырвалось у него совершенно непроизвольно.
— А почему бы и нет?! Я неплохой специалист. А как администратор уж не слабее тебя. Это-то не отнимешь.
— Есть, видишь ли, еще один пустячок, — осторожно, словно не решаясь продолжить, произнес он.
— Что? Любить больных?! — тоном человека, которому надоело вкушать спускаемые сверху добродетели, договорила за него Татьяничева. — Так им ни твоя любовь, ни моя не нужна. Они сюда приходят лечиться, и им нужен результат. Как и мне. Так что наши интересы здесь совпадают. А единство интересов — самые крепкие узы.
ebooksa