Танков, еще у двери начавший понимать, в чем дело, сглотнул прорезиненную слюну:
— Так, может, мимо?
— Чего там мимо? — Она с состраданием посмотрела на него. — Прямёхонько топором по темечку. Главное ж, предупреждала: не лезь, не пущу. По-хорошему предупреждала. Мой это дом! — Она прервалась, села на стул и всхлипнула: — Детишек жалко. К соседке отвела, а сама с ночи прямо по шпалам. — Она вдруг заговорщически погрозила Танкову пальцем: — А ведь я тебе говорила. А ты не приехал.
— Подвинулась баба, — констатировал прилипший к решетке Воробей. — Видать, и впрямь убила.
А Танков больше и не сомневался. Поэтому опустился на стул и сидел так несколько минут, рисуя крестики на листе бумаги. Потом, не глядя на диск, набрал нужный коммутатор, дождался ответа.
— Соедините с квартирой Карелова в Центральном поселке.
— Совесть бы поимели, — возмутилась телефонистка. — Пятый час всего. Дайте хоть поспать человеку.
— Хватит, отоспался, — безжалостно перебил Танков. — Соединяйте! Это из районной милиции.
Долго слушал он гудки.
— Да спят они, — прикинула телефонистка.
— Продолжайте!
— Чего ж продолжать-то? Давно б взял.
— Слушаю, — буркнул вдалеке низкий мужской голос.
— С вами говорит дежурный по райотделу лейтенант Танков. Как в отношении сигнала с поселка Восток?
— Какого еще поселка? Ах да… Нормально, а как же? Съездили — пресекли. Я ж говорил тебе, лейтенант, паникуешь. Ты что, из-за этого в такую рань звонишь?
— Сами ездили?
— Ну, не сам. Поручил своим дружинникам…
— Поручил съездить или выяснить по телефону?
— А чего случилось-то?
— А то, что сегодня ночью Пудышина топором убила Гусарова.