Сектор укрепрайона Дневной Свет, субсектор 99.4, 24-ое число, месяц Секундус
Клада скитариев Мандрагоры неподвижно ожидала Сангвиния. Облаченные в красные одеяния, развевающиеся на холодном ветру, киборги стояли в почетном карауле: их строй был настолько идеальным, что они более напоминали безжизненные статуи, нежели живых существ. Глаза воинов Механикум светились ровным зеленым светом, а под одеждами не было видно никаких следов плоти – только сверкающий безжизненный металл. В тех же местах, где пластины железа не покрывали их тела второй кожей, вращались зубья шестеренок. Крошечные люмены мигали глубоко в их внутренностях, но сами они не двигались: скитарии никак не отреагировали на Сангвиния, выбравшегося из золотого «Лендерейдера», и его телохранителей-ветеранов Первой Роты, выстроившихся веером позади.
Предположительно, Кейн находился в приземистом здании впереди, вокруг которого нерушимой стеной геометрической безупречности выстроились ряды Мандрагоры.
– Здесь нет входа, мой лорд, – воксировал сержант Галениус, телохранитель Сангвиния. Несмотря на то, что доспехи воина отягощали почетные свитки с описаниями подвигов, примарх не очень хорошо знал легионера.
– Будь терпелив, сын мой. И помни – хоть ты и говоришь по закрытому вокс-каналу Легиона, Адептус Механикус могут его прослушивать, – ответил примарх, произнеся все еще чуждое для него новое имя жрецов Марса.
После его слов воцарилась тишина, сопровождаемая приглушенным грохотом бомбардировок Хоруса.
– Это возмутительно! – воскликнул Галениус. – Требовать вашего внимания и заставлять вас ждать! – этими словами воин шагнул вперед. – Отойти в сторону! Именем примарха Девятого Легиона, отойти в сторону!
Но скитарии Мандрагоры оставались неподвижны, пока легионер расхаживал около их строя. Галениус положил руку на одного из воинов, на что тот никак не отреагировал – он даже не шелохнулся, а когда Кровавый Ангел попробовал сдвинуть его с места, то скитарий не отступил ни на дюйм – лишь повернул торс. Как только сержант прекратил свои попытки, страж Генерал-Фабрикатора вернулся в прежнее состояние.
– Безмозглый раб! – гневно воскликнул воин.
– Довольно, – приказал Сангвиний, и сержант отступил в строй.
– Разве марсианин не знает, что враг у ворот? – не успокаивался легионер. – Сейчас не время для позерства…
– Политика никогда не умирает – даже на войне, – ответил ему примарх. – Сохраняй спокойствие.
– Как прикажите, господин, – повиновался Галениус. – Мой гнев берет надо мной верх…
– Возможно, мне стоит передать тебя под командование капитана Амита? – спросил Ангел у своего сына.
– Вы не первый, кто делает мне подобное предложение, – усмехнулся воин. – Иногда мне кажется, что капитан Ралдорон держит меня рядом лишь для того, чтобы напоминать себе, за что он не любит капитана Амита.
– Не совсем верное утверждение, – возразил Сангвиний.
– Как вы и сказали, мой лорд. Политика… – произнес Галениус, чувствуя упрек в словах своего генетического отца.
Неожиданно формация скитариев Мандрагоры разделилась на две половины и развернулась, встав так, чтобы левый и правый ряд были обращены лицом друг к другу. Сделав несколько шагов назад, они открыли проход к зданию цилиндрической формы, и алая рябь пробежала по рядам марсиан. Сопровождавший все это действо грохот железных ног, звенящих о камень, эхом отдавался от окружающих шпилей, прервавшись столь же внезапно, как и начался.
– Они открыли для меня проход. Это мое приглашение! – воскликнул Сангвиний.
– Отделение Галениуса, построится! – скомандовал сержант.